— Если убьешь его, мы ничего больше не узнаем.
Пистолет продолжал сопротивляться нажиму моей руки еще пару секунд, затем замер.
— Как его зовут? — сказал Луис.
— Он не называл себя. Мерзкий, жирный урод, от него жутко разило. Я и видел-то его только один раз.
— Он назвал телефон, место, чтобы связаться с ним?
— С ним был другой, тот называл. Худой такой тип, весь в синем. Он пришел ко мне, после того как я сказал ему, где ее найти. Он принес мне мои деньги и велел мне помалкивать.
— Сколько? — спросил Луис. — За сколько ты продал ее?
Джи-Мэк сглотнул.
— Они обещали еще... если она сдаст им Серету.
Я отступил подальше от них. Если Луис хотел убить его, то пусть сделает это сейчас.
— Она моя сестра, — сказал Луис.
— Я не знал. Да не знал я! Думал, у нее никого нет. Не думал, что кому-то до этого всего вообще есть дело.
Луис схватил Джи-Мэка за горло, уперев дуло пистолета в грудь. Лицо Луиса исказилось, и откуда-то из глубины его тела с силой вырвался вопль, из той глубины, где хранилась его любовь, преданность, окруженные стеной всего того зла, которое он свершил.
— Не надо, — взмолился сутенер, теперь уже плача. — Прошу вас, не надо. Я знаю больше. Могу сказать.
— Говори. — Луис приблизился к нему так близко, что кровь изо рта Джи-Мэка брызгала на его лицо.
— Я пошел за этим типом, после того как тот принес деньги. Хотел знать, где смогу найти его, если придется.
— То есть в том случае, если нагрянут полицейские и тебе придется сдать его, чтобы спасти свою шкуру.
— Вовсе нет, поверьте, без всякой мысли!
— И?
— Отпустите меня, — попросил Джи-Мэк. — Я скажу вам, только отпустите меня.
— Ты еще и издеваешься надо мной!
— Послушайте, прошу вас, я поступил плохо, но сам я не трогал ее. Вам надо поговорить с ними, у них узнать, где она, что с ней. Я скажу вам, где найти их, но отпустите меня, и я уйду. Я уйду из города, и вы никогда не увидите меня снова, клянусь.
— И ты хочешь добиться сделки с тем, кто воткнул ствол в твою грудь?
Тут вмешался Эйнджел.
— Мы не знаем, что она мертва. Может, еще есть шанс найти ее живой.
Луис перевел взгляд на меня. Если Эйнджел играл хорошего полицейского, а Луис плохого, то мне отводилась роль где-то посередине. Но, если Луис убьет Джи-Мэка, меня не ждет ничего хорошего. Я не питал иллюзий: Мэкки с Дании пойдут по моему следу, а у меня нет никакого алиби. Сначала начнут задавать щекотливые вопросы, потом полезут в старые раны, а лучше бы оставить все как есть и не копаться в этом больше.
