Джекки О никогда не оглядывался назад.
Он старался не слишком глубоко задумываться о своем занятии. Джекки отличался богобоязненностью и щедро платил в местную церковь, считая такие взносы вкладом в будущее. Он знал, что в глазах Бога был грешен, но, если Джекки О не станет заниматься этим делом, кто-то другой окажется на его месте, а кто-то другой не позаботится о женщинах так, как Джекки О заботился о них.
Так вот Джекки О и пас своих женщин, и контролировал свои улицы, и поощрял своих коллег поступать так же. Надо сказать, это имело смысл: сутенеры и своим женщинам помогали, и, не раз и такое случалось, полицейским тоже. И выгода в этом была. Джекки терпеть не мог, когда его женщины, полуголые, на высоких каблуках, разбегались от полиции нравов во время внезапных облав. Упади они на своих каблуках, беды не миновать. А если вовремя подать сигнал, они смогут незаметно ускользнуть и притаиться в укромном местечке, пережидая, пока у полицейских не пройдет пыл.
Именно так слухи дошли до Джекки вскоре после того, как Алиса и ее подруга пропали с улиц. Женщины начали рассказывать о каком-то черном фургоне с затемненными, но треснувшими стеклами. На улицах считалось, что фургоны следует избегать во всех случаях, поскольку их изготавливали на заказ специально для похищения и насилия. Его женщины запаниковали, поскольку сплошь и рядом передавались истории о тех, кто пропал за недавние месяцы: девчонки, молодые мужчины, в основном бездомные или наркоманы. Джекки О серьезно подумывал, не поместить ли пока некоторых женщин в больницу на излечение, чтобы успокоить их, поскольку сначала он сильно сомневался в существовании мифического фургона. Никто из этого фургона никогда не выходил, как они говорили, и Джекки предположил, что это могли быть, например, полицейские, но тут "Пула, одна из его лучших девочек, зашла к нему по дороге на улицу.
— Тебе следует понаблюдать за этим черным «транзитом». Слышала, как они справляются о девочках, которые обслуживали какого-то старикашку из Куинза.
Джекки О всегда прислушивался к мнению Лулы. Эта самая старая из его шлюх знала улицы и других женщин, и Джекки привык доверять ее инстинкту.
— Ты думаешь, полицейские?
— Никакие они не полицейские. Все у них битое, и с ними что-то не так, с этими типами внутри.
— Как они выглядят?
— Белые. Один — толстый, весь из жира. Второго не разглядела.
— Уфу-фуф, ладно. Скажи девочкам, пусть сматываются, если увидят этот фургон. И сразу ко мне, ты слышишь?
