– Разумеется. Когда расклеивали плакаты, люди на улице подходили и говорили: «Вы никогда не найдете ребенка. Его забрал Тонтон-Кларнет, как и остальных детей».
Макс вспомнил Клодетту Тодор.
– Видите вон ту улицу? – Шанталь указала направо. – Сейчас там запустение, а когда-то это был район красных фонарей. Бордели, гей-бары, клубы. Настоящее злачное место. Веселье всю ночь. А теперь здесь ночью можно проехать только на военной машине.
– Когда все закрыли?
– Тоже в восемьдесят третьем. Началась эпидемия СПИДа. Богатые американские геи перестали приезжать, поскольку в вашей прессе пустили слух, будто родина СПИДа – Гаити. По приказу Жан-Клода всех местных геев арестовали.
– Тоже отправили на Гонаив?
– Никто не знает, что с ними стало.
– Может, их поубивали?
– Не исключено. Просто проблему геев и лесбиянок на Гаити решили раз и навсегда. С тех пор их тут нет. Так, во всяком случае, считается, – усмехнулась Шанталь. – Раньше другое дело. Ведь известно, что сам Жан-Клод одно время был бисексуалом. Очевидно, виной тому был кокаин, а также сознание, что он может трахнуть здесь любую женщину. Вот его и потянуло на мужчин. Говорят, у него был шикарный любовник, Рене Сильвестр. Крупный толстый парень, ездил в «роллс-ройсе», инкрустированном золотыми пластинами, носил платья.
– Почти как певец Либерейс.
– У него было прозвище – Пробуждающий к Жизни.
– Это связано с песней «Ты пробуждаешь меня к жизни»?
– Вы ее знаете?
– Конечно. У меня дома есть эта сорокапятка.
– У вас? – улыбнулась Шанталь.
– Да.
– Не шутите?
– Нет. А в чем дело? Я очень похож на Тони Манеро.
– Совсем не похожи.
– Присмотритесь внимательнее.
– Присмотрюсь.
Они выехали на бульвар Гарри Трумэна, тянущийся вдоль берега. Широкий, окаймленный пальмами и без ухабов. На горизонте вырисовывались силуэты танкера и военного корабля. Неподалеку в порту ржавели наполовину затонувшие гаитянские суда. Дорогу пересекла колонна солдат в голубых касках ООН.
Народный банк Гаити, жемчужина бизнеса Карверов, располагался во внушительном кремовом здании в форме куба, больше подходящем для библиотеки или суда. Он стоял в стороне, на вершине невысокого холма с пологими склонами, в окружении буйной растительности. Здание было обнесено каменной стеной с колючей проволокой наверху, замаскированной яркими белыми и розовыми цветами. У массивных ворот дежурили вооруженные охранники. Когда Шанталь подъезжала, один в это время говорил по рации. Ворота открылись без промедления.
