Макс не занимался сексом восемь лет. А после кончины Сандры даже не думал об этом. Словно похоронил свое либидо вместе с ней.
Он был верен Сандре. Всегда. И сейчас даже не представлял, как можно быть с какой-нибудь другой женщиной. Они ему не нужны. Эти дерьмовые разговоры, необходимость притворяться нежным, чутким, когда единственная причина, почему ты с ней связался, – трахнуть, и ничего более. Макс смотрел на разыгрываемую внизу сцену с легкой брезгливостью.
Джо пододвинул к нему папку.
– Вот, нарыл немного по Карверу из Гаити. В основном старые истории, из недавнего почти ничего. На видео есть много новостного материала об интервенции на Гаити. Где-то там и Аллейн Карвер.
– Спасибо, Джо. – Макс взял папку, положил на стул. – Там что-нибудь интересное?
– Из криминала лишь случай в особняке Густава Карвера, папаши. Это в Корал-Гейблс. Шесть лет назад к нему туда залезли.
– Что взяли?
– Ничего. Но ситуация забавная. Представляешь, кто-то влез в особняк ночью, достал из буфета обеденную фарфоровую тарелку, наложил на нее целую кучу, поставил на стол в столовой и убрался без всяких следов.
– А камеры наблюдения?
– Nada.[13] Да там толком ничего и не расследовали. Есть протокол на двух страницах, и все. Наверное, это какой-нибудь обиженный бывший слуга.
Макс рассмеялся. На его памяти было много более странных преступлений, но представить Аллейна Карвера, спустившегося из своей фешенебельной спальни утром позавтракать и обнаружившего на столе такое, – уморительно.
Затем он вспомнил о Букмане и помрачнел.
– Что произошло с Соломоном Букманом? Когда я уезжал в Нью-Йорк, он сидел в камере смертников. Имел право одной последней апелляции перед иглой.
– Мы не в Техасе, – усмехнулся Джо. – Во Флориде все требует времени. Даже время требует времени. У адвоката есть право на апелляцию до двух лет. Значит, все замораживается на два года. Потом еще два года, прежде чем его рассмотрит судья. Сиди и получишь девяносто пятый год. Последнюю апелляцию Букмана, как я и полагал, отклонили, однако…
– Эти сволочи взяли и отпустили его. – Макс повысил голос почти до крика.
– Знаешь, сколько стоит билет на Гаити? – спросил Джо. – Примерно сто баксов плюс налог. А сколько стоит штату содержание преступника в камере смертников? Вот то-то и оно. А знаешь, во сколько обходится штату казнь преступника? Тысячи. Улавливаешь логику?
– А какую логику должны «улавливать» родственники погибших от его поганых рук? – с горечью воскликнул Макс.
