– Итак, – сказал он, когда последние крошки поджаренного хлеба оказались доедены. – Начнем с того, что у нас нежданно-негаданно образовалась коммуна. А в коммуне надо соблюдать некоторые правила. И правило номер один: в доме вести себя тихо, – он загнул большой палец. – Не бегать, не кричать, особенно когда Карина спит. А она в ближайшие дни спать будет все время. Правило номер два: когда я работаю у себя в комнате, постарайтесь меня не отвлекать, – Дзинтон загнул второй палец. – Поскольку я не просто работаю, а зарабатываю деньги, причем с сегодняшнего дня и на вас, оболтусов, лишние вопросы в неверное время могут оставить вас без мороженого. И наконец – иждивенцев здесь нет и не будет. Прокормить я вас смогу, но это не значит, что вы можете сесть мне на шею и ножки свесить. Раз вы живете здесь, то отвечаете за определенные дела.
Он внимательно посмотрел на детей. Те согласно кивнули.
– Главное в том, что готовка еды – вещь нудная, утомительная и отнимающая много времени. А я в повара не нанимался. И Цукка тоже. Так что с сегодняшнего дня устанавливаем график дежурств по кухне. Сегодня, так и быть, дежурный я. Но завтра – вы двое. Послезавтра – Цукка, потом снова я, потом вы, и так далее. Выздоровеет Карина – задействуем и ее, но пока она на положении лежачего инвалида. Рецепты выдаю я или Цукка, вы же по-первости станете их применять на практике. Набьете руку – посмотрим. Далее, походы по магазинам полностью на вас. Если продавцы станут спрашивать, вы – брат с сестрой, мои дети. Списком продуктов обеспечим, деньгами я снабжу, остатки можете оставлять себе на карманные расходы, но на многое не рассчитывайте – я не миллионер. Понятно?
Дети снова синхронно кивнули.
– Замечательно. Также периодически, раз в период-два, устраиваем в доме большую уборку. Участвуют все. Ну и, наконец, в течение ближайших двух-трех дней как минимум Карину из кровати я не выпущу. Пусть ее желудок в себя приходит. Еду ей придется носить в постель, а сверх того где-то я видел ночной горшок. Его тоже поставим ей в комнату, и его нужно выносить. И то, и другое – на вас. Угу?
– Угу, – пробурчал Палек. – А только в детдоме готовить не заставляли.
– Ну, кто тебя просил сбегать, путешественник? – пожал плечами Дзинтон. – Сам сбежал – сам отдувайся. Мир, знаешь ли, суровое место. За все кто-то платит – или ты, или кто-то другой. В детдоме за уход за тобой платит государство. Здесь мы сами по себе, так что и барахтаться придется самостоятельно. Так, теперь о насущном. Яна, – он окинул девочку критическим взглядом, – ночнушка Цукки – не самая лучшая одежда. Вчера вечером я быстро простирнул ваши с Кариной платья, и они уже высохли. Висят на веревке во дворе. Пока надень свое, потом подумаем, как вас с Кариной одеть. Проблема в том, что сначала нужно вас в магазин доставить, а Карину пока одну оставлять я не хочу. То есть поход за одеждой временно откладывается.
