* * *
Всю ночь меня мучили кошмары, поэтому проснулась я сама, а не от сигнала будильника. Я вползла в тапки, нацепила халат и нетвёрдой утренней походкой двинула в ванную. То, что я увидела в зеркале, меня даже не испугало - настолько плохо я себя чувствовала.
Таблетка анальгина, прохладный душ и стакан томатного сока рассеяли туман в моей голове и обозначили сразу две проблемы, требовавшие немедленного решения:
Проблема 1. В какой части рабочего дня следовало положить на стол шефа заявление об уходе? Утром, или лучше в конце рабочего дня, когда шеф достаточно устанет и не будет громко кричать?
Проблема 2. Что делать с Сергеем и нужно ли с ним что-либо делать вообще? Может быть, стоило забыть о нём раз и навсегда, наступив на горло собственному мазохизму?
Первую проблему я решила утром в офисе, причём шеф вёл себя тишайше, не задавал лишних вопросов, не лез в душу и, вообще, был паинькой.
Проблема № 2 поджидала меня в своём малиновом "москвиче" возле подъезда моего дома, но из машины не выходила.
* * *
Если накануне я проснулась от ночных кошмаров, то сегодня я проснулась оттого, что кто-то разговаривал. Я села в кровати. В комнате было тихо, слышно было как за окном сосед прогревал двигатель своего старого авто. Всё было как обычно, только почему-то верхняя половина туловища горела, словно обожжённая, а откуда-то со стороны желудка поднимался противный животный страх. Что это со мной, чего я испугалась и чьи голоса я слышала только что? Наверное, это у Маринки, моей соседки снизу опять ночуют гости. Весь вчерашний вечер из её квартиры раздавалась громкая музыка, хохот, громкие выкрики. Я ещё подумала: "Опять Маринка зажигает". Ну и девица!
Маринка училась на первом курсе пединститута, много прогуливала, за что её едва не отчислили из Вуза, но какой-то добрый дядечка из числа Маринкиных ухажёров, внёс за её учёбу энную сумму, и от Маринки отстали. Девчонка она была компанейская, любила шумные общества и частенько нарушала домовую дисциплину. Только из её квартиры после одиннадцати вечера вы могли услышать громкую музыку. Вот и вчера гости припозднились, и я попросила Марину убавить мощность динамиков. На что один из её друзей довольно грубо мне ответил и назвал старой тёлкой.
Успокоившись, я опять опустила голову на подушку. Откуда-то снизу донеслось тихое: "легла, стерва", но я не придала этим словам никакого значения. Если господам снизу не знакома культурная человеческая речь - это сугубо их проблема, мне же нужно выспаться, чтобы бороться с невзгодами, обрушившимися на меня в канун Нового года.
