— Бедняком.
— Более чем бедняком. Вернее, менее. Бедность — понятие относительное, вроде пустоты. Но экономическое положение Тома Эндерсона было — абсолютная бедность. В Нью-Йорке, Рима, вы говорили мне, как в Райтсвилле именовали вашего отца, когда его не называли городским пьяницей.
— Городской нищий.
— Совершенно верно, городской нищий. А Жакар, последовавший за городским нищим в этой таинственной цепочке смертей? Чем он был знаменит?
— Мелкими кражами. Его прозвали городским вором.
— Мак-Кэби — богач. Харт — бедняк. Эндерсон — нищий. Жакар — вор. Богач, бедняк, нищий, вор. — Эллери умолк, но все только недоуменно смотрели на него. Тогда он расстегнул пиджак, перебросил галстук через плечо и ткнул указательным пальцем в верхнюю пуговицу на рубашке. — Богач… — Он ткнул в пуговицу пониже. — Бедняк… — Потом в пуговицу под ней. — Нищий… — И наконец, в четвертую пуговицу. — Вор!
Вернув галстук на место, Эллери застегнул пиджак и улыбнулся.
— По-вашему, я сошел с ума. Четыре человека умерли при высшей степени «взрослых» обстоятельствах, а тут выходит парень и вспоминает детскую считалку о предсказании будущего! «Кем ты станешь, малыш, когда вырастешь? Посчитай по своим пуговкам». И малыш тычет пухлым пальчиком в блестящие пуговицы, попискивая: «Богачом, бедняком, нищим, вором…» Неужели вы не видите, доктор Додд, что это заклинание, каким бы безумным оно ни казалось, вызывает духи Мак-Кэби, Харта, Эндерсона и Жакара? Вы же верите в четырехлистный клевер! Почему же вы не в состоянии поверить, что четыре смерти могут следовать считалке?
По пятнистому черепу Додда катился пот.
— Не знаю, что и думать, — пробормотал он.
— Судите сами. Что еще это может означать? Четыре человека умирают в последовательности детской считалки! Невероятно, но факт!
— Совпадение! — сердито сказал Кен Уиншип.
— Один или два — возможно, три — куда ни шло, но четыре? Нет, Кен, это не совпадение, а план.
— Чей?
Рима побледнела, но хранила молчание. Доктор Додд вытер лысый череп.
— Ради бога, док! Послушайте, Эллери. — Теперь Кен говорил спокойно и рассудительно. — Конечно, это находка для вашей очередной книги, но отвлекитесь на минутку от романтической чепухи. У Мак-Кэби отказало сердце. Харт пустил себе пулю в голову. Эндерсон… мы даже не знаем точно, что он мертв. Жакар… И вы утверждаете, что за всем этим стоит какой-то изощренный ум?
— Тем не менее «богач, бедняк, нищий и вор» указывают на план, Кен. Я верю в это, должен верить. И более того. — Эллери прислонился к столу, уже не обращаясь к доктору Уиншипу. — Вы тоже должны, доктор Додд.
