— А что я должен говорить?
— То же самое: «Очень приятно».
— Очень приятно…
— Я тоже шахматный игрок.
— Я уже говорил об этом, — напомнил Гуль.
— Нет, это я уже сам о себе говорю, — пояснил Аинька.
— А-а… Понятно.
— Я мечтаю обыграть всех людей. Знаешь, что такое мечта, Гуль?
— Знаю. Это искусство составлять уравнения…
— А вот и нет, — засмеялся Аинька. — Мечта происходит от желания.
— Я робот. У нас не бывает желаний.
— Не бывает? — искренне удивился Аинька. — А почему у меня есть?
— Не знаю.
— Странно. Я ведь тоже в какой-то мере робот… Скажи, Гуль, а у тебя есть Внутренний Мир?
— Мир — не знаю, а внутри что-то есть.
— А можно я проникну в тебя и посмотрю, что там?
— Пожалуйста. А как?
— У тебя есть уши?
— Есть. Я же человекоподобный.
— Вот я и проникну в тебя через левое ухо.
— Не пролезешь.
— Я умею уменьшаться.
— Тогда проникай, — разрешил Гуль.
— Спасибо!
— Тебе не щекотно? — спросил Аинька, уже находясь в голове Гуля.
— Нисколько.
— Здесь одна чушь какая-то у тебя, хоть голова и правильная — круглая…
— Это называется «печатные схемы». А вообще, во мне много всяких деталей. Ты где сейчас?
— В животе…
— А-а… Там у меня аккумуляторы. Смотри будь осторожен, а то дернет! И не спеши.
— Спасибо. Я вылезу, пожалуй. Можно? (
— Дело твое. Как хочешь. Сам же забрался…
— Послушай, Гуль, в тебе и в самом деле нет Внутреннего Мира.
— А я что говорил? — согласился Гуль. — Что-то вообще есть, а Мира нет. Он — вокруг.
— Просто непонятно, чем и как ты думаешь? Ни одной мысли в тебе я не нашел…
— Зато во мне цифры. Их комбинации и создают то, что все называют мыслями… Мы, роботы, не столько математики, сколько арифметики! А ты иначе думаешь?
— Не знаю, Гуль. А вот у человека все по-другому. Как в кино или в театре.
— Да ну? — не поверил Гуль. — Вход только по билетам?
— Нет, что ты! Разные действия там происходят, как на экране или на сцене…
— С чего бы это? — удивился Гуль.
— Никто не знает, — сказал Аинька. — И никто не узнает, для чего и как человек думает…
— Ну, это ты хватил! — прервал Гуль. — Для чего люди думают — всем понятно; чтобы играть в шахматы.
— Ты гений, Гуль! — восхитился Аинька, но тут же задумался. — Но ведь не все умеют играть…
— Научатся! — заверил Гуль.
— Ты прав, — обрадовался Аинька. — И знаешь что? Я теперь нашел свое место в жизни: я стану учителем шахматной игры!
— Молодец, — одобрил Гуль. — А ты все гадал: для чего люди мыслят?
— Но вот как они думают, на этот вопрос никто не может ответить, — упорствовал Аинька.
