— Я сказал всем отползти! — зашипел Гердер, повернувшись к Ридо.
Тот, сидя на земле, тщательно протирал меч травой и мхом. Он поднял голову и дернул плечом.
— Вот если бы я погиб, тогда ты был бы прав. А так стоило бы признать, что я тебе немного помог.
— Я и без тебя бы справился.
— Как говорлив сегодня наш Гердер, — проворчал Фроун, привставая. — Что она там, уплыла?
— Уплыла, — подтвердил Хельд. — Кто будет держать Тагеля? — Он копался в шкатулке с лекарствами.
— Все будем… Ну повезло, повезло нам, что она напала только теперь. — Ридо качал головой.
— Что это было? — тихо спросила Аир, встав.
— Да тварь одна. Болотная лягушка размером с теленка, мы ее называем кауном. Очень опасная тварь, ядовитая. Главное, что у нее три языка, а не как у обычной лягушки, и любым она может не только схватить, но и свой яд впрыснуть. Вот как Тагелю.
Девушка испуганно посмотрела на крепко связанного мужчину. Он лежал, закрыв глаза, стиснув зубы, и громко, со всхлипами дышал. Лицо у него было темным, а может, так казалось из-за тени от костра.
— И что теперь с ним будет?
— Да ничего. Побрыкается, пока противоядие не подействует. Понимаешь, если много яда попадает в ранку, то человек умирает, а если немного, то он буйствовать начинает, а еще идет туда, куда его эта тварь позовет. Прямо ей в пасть. Потому мы его и связали, чтоб он никуда случайно не отправился. Понимаешь, взрослого здорового мужика, которому после укуса кауна приспичило в болото лезть, даже четверо не удержат. О, смотри!
Тело Тагеля вдруг содрогнулось, он дернулся и принялся изгибаться как полураздавленный червяк. Веревки глубоко врезались в тело, но, похоже, ему было все равно. Хельд мигнул товарищам, и они втроем навалились на обезумевшего рейнджера, двое как следует, а Фроун — слегка, чтоб не разбередить свои раны. Он прижал его голову, стиснул ее коленями, достал нож и ловко вставил его между Тагелевых зубов. Разжал, и Хельд влил в глотку пленника какой-то жидкости из флакончика.
— Отпускай, — разрешил он.
Тагеля отпустили. Несколько мгновений Ридо внимательно смотрел, как связанный смуглый рейнджер извивается, иногда испуская неясное шипение, а потом спросил:
— А долго он так будет?
— Не знаю. Я на Тагеле противоядие еще не проверял. Ты дергался полчаса.
— Ну а сколько может?
— До трех часов.
— Так, может, его к дереву привязать, чтоб не присматривать постоянно? А то уползет.
— Ну, давай.
Тагеля привязали к дереву так, чтоб мог лежать, но не мог далеко откатиться, и пристроились отдохнуть. Часа через два Тагель затих, а потом, вновь пошевелившись, но уже слегка, простонал:
