— А что такое живая магия? — спросила Аир.
— Заклинания, выходящие прямиком из рук мага. И даже его аура, самая простая. А слабенькие амулеты или вот артефакт вроде этого не должны привлекать.
— А я не привлеку?
— С чего это?
— Так я же… сами сказали, что я… этот, ред.
— Так не маг же. — Ридо дивился ее недоумению.
— Но все равно что-то вроде…
— У мага, который обученный, аура такая, что даже мы, рейнджеры, ее чувствуем, что уж говорить о местных тварях. А у тебя такой ауры нет. У тебя все естественно.
Она успокоилась. Улеглись спать все, не оставив дозора, да он и не был нужен. Купол не только защищал от проникновения, но и скрадывал свет костра, запахи, звуки, и вообще старался представить дело так, словно не только его тут нет, но и того, что он скрывает, тоже нет и никогда не было. Ни рейнджеры, ни девушка этого знать, конечно, не могли, но догадывались. Кроме того, Тагелю Вален Рутао обстоятельно объяснил, какую именно защиту обеспечивает дареный артефакт, и его заверения вполне успокоили настороженных мужчин.
Утром Хельд поднял всех на рассвете, заставил перекусить и показал на маленький котелок.
— Вот. Это репеллент. Давайте живо, нам до темноты надо дойти до твердого островка. Да с лошадьми.
— А зачем это? — спросила Аир.
— От комаров. Тут есть такие комары, что если хоть один тебя куснет, придется тебя потом не один день откачивать. Конечно, есть и простые, только крупные. Ничего серьезнее волдырей с два ногтя в величину не оставляют. Чешешься, конечно, как свинья, но это не смертельно. Вот только опасные от обычных ничем внешне не отличаются.
— Ну и гадость. — Ридо нагнулся, понюхал варево и скривился. — Это что, пить?
Хельд захохотал и не мог остановиться примерно минуту.
— Как хочешь, — отсмеявшись, просветил он. — Вообще-то натираться, но если хочешь, то можешь и попить. Только брюхо будет болеть, предупреждаю.
Ридо показал ему кулак.
Натираться принялись без особого воодушевления, поскольку запах был крайне неприятный, но потом притерпелись и перестали его замечать. Кожа стала липкой, но, ступив на болото и пройдя первые несколько сот шагов, Аир заметила, что настой работает без осечек. Вокруг кружили целые комариные тучи, каждое насекомое было больше своих собратьев, живущих вне Пустошей, по крайней мере раза в четыре-пять, страшно смотреть, но на нее не садился ни один. И жужжали как-то оскорбленно. До крайности.
— Какие огромные! — ахнула она, увидев первого комара. — Представляю себе, какие здесь должны быть лягушки!
