– Мне кажется, я не имею чести… – проговорил Сад, чуть наклонив голову, имитируя поклон.
– Мы с вами не встречались, – ответил незнакомец. – Несмотря на то что я на несколько веков вас старше, я считаю вас тем не менее своим духовным наставником, человеком, чья жизнь и произведения лучше всего выражают мои чувства, которые я не сумел претворить в поступки.
– Сэр, – проговорил Сад, – кто вы?
– Граф де Рейс, к вашим услугам, – ответил высокий француз. – Хотя потомкам я больше известен как Жиль де Ретц.
Де Сад пришел в восторг.
– Тот самый, кого многие известные критики назвали "самым гнусным человеком, когда-либо жившим на Земле".
– Вне всякого сомнения, они преувеличивают, – промолвил Жиль де Ретц, – хотя я очень старался.
– Счастлив с вами познакомиться, – воскликнул Сад и отвесил низкий поклон.
– Я тоже, учитель, – ответил Жиль де Ретц.
Жиль был поразительным человеком. Всю свою жизнь он занимался тем, что направлял души людей к Богу – убивал детей (Ретц предпочитал именно их в качестве своих жертв). Количество погибших непосредственно от его руки, по различным сведениям, колебалось от ста шестидесяти до восьмисот, он активно жертвовал деньги монастырям, заказывал мессы, ну и все такое прочее, что у них там полагалось делать – в средние-то века. События происходили примерно в 1430 году, когда шла Столетняя война, и те, у кого имелось достаточно денег, брали все, что хотели. После нескольких рождений и смертей в Аду Жиль оставил всякую надежду на спасение. Впрочем, ему с самого начала не приходилось на это рассчитывать. В некотором смысле совсем неплохо иметь славу самого гнусного человека, когда-либо жившего на Земле, если, конечно, не считать де Сада.
Сад презирал Ретца. Во всяком случае, его репутацию. Сад считал Жиля весьма старомодным. Да и чего можно ждать от человека, жившего в середине XV века?
Приятели снова встретились в специальной комнате клуба "Адское пламя". Захер-Мазох рано появился в Восточном Аду, он намеревался сам отвести Сада на встречу.
– Ну, Леопольд, – поинтересовался Сад, – как ты себя сегодня чувствуешь?
– Вполне прилично, Донасьен. Однако меня посетило небольшое разочарование после того, как ты к нам вернулся.
– И в чем же оно заключается, Леопольд?
– Пошли всякие разговоры, – ответил Захер-Мазох. – Многие утверждают, будто ты уже не тот. Кое-кто даже осмеливается предположить, что ты не так жесток, как раньше.
– Думаешь, я потерял квалификацию? Тебя это беспокоит?
