— Вот как… — У меня по шее вдруг побежали мурашки, и было это вовсе не из-за ножниц, сновавших туда-сюда по моим волосам. — И что же ему было надо?
— Он зашел примерно в восемь тридцать, я еще только открылся. Сказал, что хочет побриться. Я ему объяснил, что уже не брею клиентов, что большинство парикмахеров теперь перестали заниматься бритьем. Он кивнул, как будто понял, но не ушел, а продолжал здесь топтаться, болтал о погоде и всякой чепухе. И наконец заявляет, что он-де пришел сюда, потому что его приятель по имени Дюффус Дженьери здесь бывает. Я сказал, что вы — один из лучших наших клиентов, а он и говорит: «Такой хороший клиент должен бывать здесь часто». Я ответил, что да, мол, вы довольно часто у нас бываете. Он захотел узнать, насколько часто, и стрижетесь ли вы, и делаете ли маникюр, и что еще.
Я кивнул, и Анжело продолжал:
— Он хотел знать, приходите ли вы по определенным дням недели, и я ему сказал, что вы просто заходите, когда решите, что пора подстричься, и что иногда, если вы заняты, у вас отрастают довольно-таки длинные волосы.
— Это все? — Мои пальцы под белой салфеткой впились в ручки кресла.
— Ага… нет, вот еще что. Он заговорил про обрезки волос, которых должно быть много в любой парикмахерской, и спросил, что я с ними делаю.
— И что вы ему ответили?
— Я ему сказал, что выбрасываю их вместе с остальным мусором.
— И больше ничего?
— О, я ничего ему не сказал о том, что ваши я каждый раз ссыпаю в пакет, который вы забираете с собой.
— Очень хорошо, Анжело.
— И о том, что Пегги тоже собирает для вас в пакетик обрезки ваших ногтей и вы их берете домой, я ему не сказал ни словечка.
— Вы молодчина, Анжело. Я горжусь вами. — С этими словами я протянул ему пятидолларовую бумажку, поскольку он уже закончил меня стричь.
— Спасибо вам, мистер Дженьери. Да, думаю, такая стрижка вам очень к лицу.
Я засмеялся.
— Мне тоже так кажется, Анжело, но я имел в виду не мою прическу, а то, что вы совершенно правильно ответили на вопросы этого парня.
— Ах, вы об этом. Ну вы же меня знаете, мистер Дженьери. Я не из болтливых.
Улыбнувшись, я промолчал. Анжело был так же болтлив, как и большинство его собратьев по профессии, но он по крайней мере не выдал мою маленькую тайну.
Он смёл обрезки моих волос и сложил их в бумажный пакет. Внимательно осмотрев пол, я нашел три или четыре волоска, которые он пропустил, поднял их и сунул в пакет к остальным.
— Знаете, я иногда думаю, а что же вы делаете со всеми этими волосами, которые отсюда уносите, — сказал Анжело.
