Она широко раскрыла глаза:
– О, неужели ты не знаешь? А я думала, ты там уже побывал и отправился искать меня…
– Я там не был, но кое-какие слухи до меня дошли. Что с Ноблио, фон Виллахом, графом Брассом?
Она потупилась:
– Фон Виллах погиб от огнемета в бою на северной границе. Граф Брасс…
– Что с ним?
– В последний раз, когда я его видела, он был очень плох, и даже Ноблио не мог его исцелить. Отец был ко всему равнодушен, казалось, ему больше не хочется жить. Он сказал, что Камарг скоро падет. Он считал тебя погибшим – ведь ты не вернулся в назначенный срок, и никаких известий о тебе не было…
У Хоукмуна засверкали глаза:
– Я должен вернуться – хотя бы для того, чтобы вселить в сердце графа надежду. Ведь после твоего исчезновения он, наверное, совсем упал духом.
– Если он вообще жив, – прошептала Иссельда.
– Жив. Камарг еще держится – значит, граф Брасс жив.
В коридоре, по которому Хоукмун вошел в зал, раздался топот бегущих ног. Герцог Кельнский заслонил собой Иссельду и снова выхватил свой боевой меч.
Дверь распахнулась. За ней стояли Оладан и – чуть дальше – д'Аверк. Они тяжело дышали.
– Воины Империи Мрака! – сказал Оладан. – Нам с ними не справиться, слишком уж их много. Похоже, это мародеры – ищут в замке добычу и уцелевших.
Д'Аверк подошел и остановился рядом со зверочеловеком.
– Я пытался их образумить. Говорил, что я выше рангом, чем их командир. Но увы, – он пожал плечами, – похоже, гранбретанцы уже не считают д'Аверка за своего. Проклятый пилот орнитоптера умер слишком поздно, успев рассказать поисковому отряду о том, как я вас упустил. Теперь я вне закона, как и вы…
Хоукмун помрачнел:
– Входите и заприте дверь на засов. Надеюсь, гранбретанцы не сумеют ее высадить.
– Это единственный выход? – спросил д'Аверк.
– Похоже на то.
Из темноты вышел Рыцарь-в-Черном-и-Золотом. Он очень осторожно, за ремешок, нес Красный Амулет, направляясь прямиком к Хоукмуну.
– Возьми, – сказал Рыцарь. – Он твой. Герцог Кельнский отпрянул:
– Не возьму. Он мне не нужен. Это плохая вещь, из-за нее многие погибли. А кто не умер, тот сошел с ума. Даже Стальников, и тот – жертва амулета. Носи его сам, или найди другого безумца.
– Носить его можешь только ты, – прозвучал из-под забрала твердый голос. – И никто другой.
– Не буду! – Хоукмун кивнул на Иссельду. – Он превратил эту нежную девушку в бешеного, кровожадного зверя. Он повинен в смерти всех, чьи трупы мы видели в деревне. Это он лишил рассудка женщин, которые на нас напали. А по чьей вине мертвы люди, что лежат во дворе замка? – он выбил Красный Амулет из руки Рыцаря. – Я не возьму его! Если Рунный Посох творит зло, я не желаю служить ему!
