Видел я госпожу Еву дважды – на Рождество 3270 года и минувшим декабрем, когда пани приезжала на юбилей его светлости князя Якуба. Может, госпожа Блавская и из Первого Поколения, но выглядит лет на сорок – красивая, отчасти грустная дама, худощавая и темноволосая. Никак не старуха.
Впрочем, разве я выгляжу на четыреста тридцать с небольшим? Я оставил себе облик тех времен, когда подцепил «Бич Божий» – мне кажется, что намеренное корректирование внешности является одним из самых замечательных даров, полученных homo novus после Катастрофы. Мне всегда двадцать пять. Крепкий и не очень высокий светло-русый парень, с длинными волосами, схваченными на затылке в хвостик серебряной застежкой в виде прыгающего льва. Девки из заведения Злой Клары в один голос уверяют, будто я симпатичный.
Возраст теперь значения не имеет. Тебе исполнилось сто лет? Триста? Полтысячелетия? Чепуха! Отживший свое предрассудок…
Но я отвлекся на маловажные рассуждения – давайте вернемся к реальности.
Когда до Бердыча оставалось километров пять, ветер принес легкий запах гари. Неужто пожар? Лес во владениях пани Евы – главное сокровище, никто не станет палить делянки ради посевных полей. Подчеркиваю, пахло именно гарью, а не дымом от костров, большая разница! Горело на большой площади, но не сегодня и не вчера!
Встретилось небольшое поселение дровосеков – пяток хижин, открытый очаг, аккуратно сложенный из камней. Людей, точнее простецов, не видно, хотя работники постоянно живут на таких заимках неделями, оставив семью в деревне. Река совсем рядом, до нее прорублена просека, по ней к воде доставляют бревна столетних хвойных деревьев.
Куда все подевались?
Игнорировав проселочную дорогу, я выбрался на берег Римавы. Чудесный пейзаж, синяя лента реки, звезда Меркуриума, привычно именуемая «Солнцем», приближается к горизонту и бросает ало-золотые блики на воду. За рекой зеленеет строевой лес, сияют янтарем стволы рекомбинантных сосен, семена которых были адаптированы к условиям Меркуриума почти тысячу лет назад. От Земли не отличишь – ну чисто Карелия или Финляндия!
– Устал, Карасик? – спросил я. Мерин будто нарочно помотал головой. Нет, мол.
– Поехали дальше. Осталось совсем немного, вечером получишь целый мешок овса.
Обещание осталось невыполненным.
* * *
Мы направились против течения Римавы по берегу, он достаточно пологий, никакого кустарника, глубокие ложбины, спускающиеся к реке, можно обойти выше. Иногда обходили завалы бурелома – колоссальные баррикады, сложенные из сухих ветвей, были отходами лесопромышленного производства, бревна оттаскивали к воде, а тысячи обрубленных веток складывали в огромные кучи. Не десятилетиями – веками. Девственный лес северной части Моравии исправно поставлял строительный материал для южных городов.
