Беседовали они чрезвычайно оживленно. Было видно, что физиономия у Портяты приняла свекольный оттенок, так он орал на собеседника. А тот, не обращая внимания на ругань воина, что-то убедительно ему втолковывал, вовсю размахивая черными рукавами.
И снова во мне проснулось раздражение от того, что я не имел возможности их услышать. А услышать очень хотелось.
«Вот и случай удостовериться, что за столом у меня была не галлюцинация, – довольно подумал я, и тут же пришла другая, несколько растерянная мысль: – А как, собственно, я это сделал в первый раз?»
У меня возникло стойкое чувство, что перед тем, как услышать разговор поселян, я что-то такое сделал. Вот только что?! Этого я совершенно не помнил!
Раздраженно ловя ускользающее воспоминание о собственных действиях, я по давнишней привычке щелкнул пальцами правой руки, и тут же в голове всплыло: «Я же щелкнул пальцами!»
И тут я замер буквально с открытым ртом, уставившись на собственные пальцы. Получалось, что мне надо было просто ими пощелкать и все!
Я медленно задавил в себе удивление и… щелкнул пальцами.
И ничего не произошло.
Я щелкнул еще раз. Ровно с тем же успехом.
«Ну что ж, значит, это была галлюцинация!» – с непонятным облегчением подумал я. И снова перевел взгляд на спорящих возле хатки мужиков. Ах как мне надо было послушать их диспут! Они наверняка обсуждали наше появление, а возможно, и дальнейшие ходы в своей игре. Я прекрасно видел их разгоряченные лица, различал энергичные и порой не совсем приличные жесты. Приглядевшись, я мог даже разобрать их артикуляцию. Но слышать я их не мог! И тут я с досадой снова щелкнул пальцами!.. В моей голове словно повернули выключатель, и тут же раздались голоса:
– …еще раз объясняю, господин Мал отправился в замок. Вот он вернется, с ним и разговаривай! – приокивая, гудел густой баритон Портяты.
Ему тут же ответил противный высокий, повизгивающий фальцет:
– Эти четверо нечестивцев, поминающих вслух демонов, подлежат епископскому суду и должны предстать пред его святостью Епископом! Он будет их судить, а светская власть должна смириться и принять его суд! Немедленно передай мне всех четверых и обеспечь их охрану в дороге!
– Еще и охрану тебе! – усмехнулся Портята. Его тон неожиданно стал спокойным и даже насмешливым. – А на руках тебя к его святости доставить не надо?!
– Смеешься, нечестивец! – взвизгнул монах. – Я посмотрю, как ты будешь смеяться, когда Епископ наложит на тебя проклятое заклятие!
