Особенно хозяева пляжа опасались разного рода маньяков-педофилов, поскольку среди взрослых нудистов без малейшего стеснения лежали, бегали и плавали голенькие дети обоего пола в возрасте от нуля до восемнадцати лет.
Это обстоятельство было одной из причин многочисленных придирок всевозможных контролирующих организаций, которые никак не могли забыть старый свод комментариев к Уголовному кодексу, где еще в советские времена было написано, что одной из форм развращения малолетних является циничное обнажение в их присутствии.
Нудисты отговаривались тем, что их обнажение совсем не циничное, и изо всех сил старались собственноручно изгонять с пляжа людей, чье поведение не соответствовало идеалам натуризма и здорового образа жизни.
Таких людей (преимущественно мужчин) выбрасывали за границу пляжа даже в том случае, если они заплатили за вход и пришли, как и положено по правилам, вместе с девушкой.
Что касается тех, кто за вход не платил и пробрался на пляж лесом, то таких выгоняли даже в том случае, если их поведение соответствовало идеалам натуризма в полной мере и без малейших отклонений. Впрочем, красивым девушкам и тут делались поблажки. Их просто просили заплатить, а если не было денег, то добрые дружинники могли выдать бирку и так.
С мужчинами поступали иначе. У них запоздалую плату не принимали и просили немедленно удалиться. А тех, кто не удалился, выводили под руки. Если же персона нон грата оказывала сопротивление, дружинники звали охрану, а охранники на время переставали быть вежливыми и улыбчивыми.
Костя Найденов и влюбленная в него медсестра Анжела прошли на пляж законно, уплатив охраннику на входе. Их предупредили, что на берегу не следует слишком долго оставаться одетыми, иначе это вызовет подозрение у дружинников, но Анжела здорово стеснялась, потому что одно дело вешаться голышом перед зеркалом или открывать дверь любимому мужчине и совсем другое – предстать в том же виде перед толпой людей, среди которых половина – мужчины.
Костя Найденов тоже стеснялся – главным образом потому, что обнаженные женщины стаями произвели неизгладимое впечатление на его организм. На организм других мужчин они такого впечатления почему-то не производили, наверное, сказывалась привычка, нечто вроде иммунитета. А Костя оного иммунитета еще не имел и очень от этого страдал.
Заметив его страдания, Анжела поощрительно улыбнулась и шепнула юноше на ухо:
– А ты залезь в воду. Все сразу и пройдет.
