Я выглянул в окно:
– Что-то любимцы Чодо довольно игривы сегодня. – Ночь была холодной. От холода громовые ящеры становятся вялыми.
– Чодо приказал согреть их, – объяснил Краск. – Он считает, что возможны осложнения.
– Поэтому мы здесь?
– Может быть.
В шкуре Краска живут два человека. Один – чопорный, непробиваемо официальный дворецкий, которого Чодо отправляет с дипломатическими поручениями, второй – бесстрастный и безжалостный убийца, выросший в порту, где он приобрел вкус к кровопусканиям. Я надеюсь никогда не иметь дела со вторым Краском, хотя, боюсь, это неизбежно. Если Чодо прикажет ему убрать меня, я и глазом моргнуть не успею.
Карета остановилась у подножия лестницы, ведущей к парадным дверям Чодо. Тут было светло, хоть читай. Десятки горящих фонарей создавали ощущение, что хозяин закатывает бал и мы – первые прибывшие гости.
– Не выходите, – предупредил Краск. Он, что, принимает нас с Морли за слабоумных? Только полный кретин или самоубийца мог бы вылезти к чудовищам, которые сопели вокруг кареты. Краск вышел и поднялся по ступеням. Твари его не потревожили.
Морли скуп на сквернословие, поэтому, когда он выплюнул: «Дерьмо!», я понял, что он расстроен, и обернулся.
Громовой ящер с головой размером с пятигаллоновое ведро и дыханием, от которого вывернуло бы наизнанку и личинку мухи, заглядывал в карету со стороны Морли. У твари было не меньше тысячи зубов, каждый – с четырехдюймовый нож. Когда зверюга встала на дыбы и принялась царапать карету своими смешными маленькими ручками, в ней оказалось двенадцать футов росту. Чешуя, покрывающая это изящное тело, имела чудесный серо-зеленый оттенок гнили. Кучер треснул по ее морде рукояткой хлыста. Тварь завопила, словно дюжина ослов, и потопала прочь.
– Она напомнила мне одну женщину, которую я знавал в былые времена, – сказал Морли. – Только от этой лучше пахнет.
– Я всегда подозревал, что ты трахаешь все, что движется. А что ты делал с ее хвостом?
– Обрадовался возможности почесать языком, да? Я видел, каких обезьян ты обхаживаешь.
– Но у них по крайней мере нормальные зубы.
– Я заметил это прошлой ночью. И какая щеголиха! У нее весьма занятное представление об уходе за внешностью. Ты собираешься прикончить ее, когда у нее выпадут молочные зубы?
От необходимости защищать Майю меня избавило возвращение Краска. Он влез в карету и вручил каждому из нас амулет – камень на железной цепочке.
– Наденьте их и не снимайте, пока не уйдете отсюда. Они охраняют от ящеров. Пошли.
