Майя ходила недолго. Вернулась она с самым мрачным видом.
– Что случилось? – спросил я.
– Мне пришлось заплатить.
Она была страшно расстроена. Я взял ее за руку. Майя крепко стиснула мою руку.
– Расскажи мне, как было дело.
– Ты получишь то, что просил. Они отправят какую-нибудь девочку. Но она заставила меня заплатить.
Ох-ох-ох. У меня возникло ощущение, что Майя отдала больше, чем следовало.
– Как?
– Мне придется выйти из игры. Оставить Рок. Уступить ей право командовать.
– Майя! Ну зачем? Мы придумали бы что-нибудь еще.
– Все в порядке. Ты сам говорил. Я уже стара для этих забав. Пришло время повзрослеть.
Это так, но я все равно чувствовал себя виноватым, потому что она делала это ради меня.
Они послали замарашку в мешке из рогожи. Ту, что открыла мне дверь, когда я приходил к Майе. Из Тей выйдет первоклассная военачальница. Малышка, которую она выбрала, была само совершенство. Стражники, обуреваемые грязными мыслями, плотоядно таращились на девчонку, но никому и в голову не пришло остановить ее, пока она не забарабанила в мою дверь. Пока кто-то из них опомнился, малышка уже вела переговоры с Дином.
Дин впустил ее в дом.
– Эта девчонка – ведьма, – пробормотал Морли. Он тоже это почувствовал.
– Да, некоторые из них становятся ведьмами и в таком возрасте, даже если не ведают, что творят.
– Эта ведает, – заверила Майя. – Она и в самом деле ведьма. Она получит Рок еще до шестнадцати.
Стражники встали по стойке «смирно». Когда они брали «на караул», я ощутил легчайшее прикосновение Покойника.
– Пора, ребятки.
Джилл и Агире заартачились.
Морли быстро подавил бунт, вылечив строптивость Агире быстрым пинком в средоточие его достоинства. Джилл вознамерилась завопить. Майя отвесила ей звонкую затрещину:
– Это тебе за то, что Гаррет на тебя так смотрел.
– Ну-ну, полегче. – Я понял, что она срывает на Джилл злость за свое низложение.
– Прости. – Извинение прозвучало формально и было обращено ко мне, не к Джилл. Я решил замять дело, да и Джилл вняла аргументу Майи.
Мы побрели к дому. Насколько я мог судить, стражники нас не заметили. Дин впустил нас и обалдел, увидев, какую ораву я приволок с собой.
– Завтрак на всех, – сказал я ему. – И бобы специально для него.
– На меня не рассчитывай, – отказался Морли. – Я свое дело сделал. Ты под присмотром. Я должен взглянуть, осталось ли что от моего заведения.
Я подумал, что он что-то больно торопится, но спорить не стал. Он свою долю работы выполнил и не пытался заломить за нее несусветную цену. Если у него и есть что на уме, я не намерен вмешиваться.
