(И к слову: спустя восемь лет, когда составлялся юбилейный сборник, посвященный 300-летию дома Романовых, царь на вопрос, кого из писателей он желал бы в нем видеть, отвечает: «Тэффи! Только ее. Никого, кроме нее, не надо. Одну Тэффи!»)
Имя Тэффи удивительным образом сопрягалось, с одной стороны, с Николаем II, а с другой — с первой легальной большевистской газетой «Новая жизнь», в которой она сотрудничала.
«Новая жизнь» появилась в 1905 году. Политическое направление ей дают социал-демократы во главе с Лениным, в литературном отделе, помимо Тэффи, работают Горький и Гиппиус. Интерес к газете огромный, и у интеллигенции прежде всего — всех интригует столь неожиданный союз издателей.
Газета помещает басню Тэффи «Патроны и патрон», где обыгрываются слова-омонимы: боевые патроны и «патрон» Трепов, занимающий важный и ответственный пост:
Трепов, не по доброй воле ли
С места вам пришлось слететь,
Сами вы писать изволили,
Чтоб патронов не жалеть.
К вечеру каламбур повторял весь город. (Та же судьба была у многих шуток и остроумных высказываний Тэффи. Что стоит, например, ее кухарка из фельетона времен первой мировой войны, которая в то голодное время анонсировала обед из конины словами: «Барыня, лошади поданы!»)
Газета «Новая жизнь» просуществовала недолго. Ее литературная группа, испугавшись последствий после публикации статьи Ленина о национализации земли, вышла из состава редколлегии, а редактор Н. Минский уехал за границу.
В 1908 году в Петербурге начинает выходить еженедельный сатирический журнал «Сатирикон». Тэффи входит в состав его сотрудников. Из периодических изданий, в которых она регулярно была представлена, следует назвать и популярную московскую газету «Русское слово», которую издавал Сытин. В газете царил блистательный фельетонист Влас Дорошевич. Слава Тэффи сравнялась с его, а вскоре могла и поспорить с нею. Юмористические рассказы преобладают в ее творчестве этого периода. («Смейся!» — говорили мне читатели. «Смейся! Это принесет нам деньги», — говорили мои издатели... и я смеялась») .
«Что поделаешь! — вздыхала она. — Больше нравятся мои юмористические рассказы: нужно считаться с требованиями общего вкуса» .
А в лице ее по-прежнему была та двойственность древнегреческой маски. Как вспоминает И. Одоевцева, Тэффи говорила, что каждый ее смешной рассказ, в сущности, маленькая трагедия, юмористически повернутая. Просто у нее было удивительное свойство, которое редко кому дается. «Надо уметь жить играя, — говорила она, — игра скрашивает любые невзгоды» . Этим умением она владела в совершенстве.
