— Ни в чем не виновата, — быстро заговорила она, — как сначала говорила, так и теперь говорю; не брала, не брала и не брала, ничего я не брала, а перстень он мне сам дал…
— Вы не признаете себя виновной в похищении двух тысяч пятисот рублей денег? — сказал председатель.
— Говорю, ничего не брала, кроме сорока рублей.
— Ну, а в том, что дали купцу Смелькову порошки в вине, признаете себя виновной?
— В этом признаю. Только я думала, как мне сказали, что они сонные, что от них ничего не будет. Не думала и не хотела. Перед богом говорю — не хотела, — сказала она.
— Итак, вы не признаете себя виновной в похищении денег и перстня купца Смелькова, — сказал председатель. — Но признаете, что дали порошки?
— Стало быть, признаю, только я думала, сонные порошки. Я дала только, чтобы он заснул, — не хотела и не думала.
— Очень хорошо, — сказал председатель, очевидно довольный достигнутыми результатами. — Так расскажите, как было дело, — сказал он, облокачиваясь на спинку и кладя обе руки на стол. — Расскажите все, как было. Вы можете чистосердечным признанием облегчить свое положение.
Маслова, все так же прямо глядя на председателя, молчала.
— Расскажите, как было дело.
— Как было? — вдруг быстро начала Маслова. — Приехала в гостиницу, провели меня в номер, там он был, и очень уже пьяный. — Она с особенным выражением ужаса, расширяя глаза, произносила слово он. — Я хотела уехать, он не пустил.
Она замолчала, как бы вдруг потеряв нить или вспомнив о другом.
— Ну, а потом?
— Что ж потом? Потом побыла и поехала домой.
В это время товарищ прокурора приподнялся наполовину, неестественно опираясь на один локоть.
— Вы желаете сделать вопрос? — сказал председатель и на утвердительный ответ товарища прокурора жестом показал товарищу прокурора, что он передает ему свое право спрашивать.
— Я желал бы предложить вопрос: была ли подсудимая знакома с Симоном Картинкиным прежде? — сказал товарищ прокурора, не глядя на Маслову.
И, сделав вопрос, сжал губы и нахмурился. Председатель повторил вопрос. Маслова испуганно уставилась на товарища прокурора.
— С Симоном? Была, — сказала она.
— Я бы желал знать теперь, в чем состояло это знакомство подсудимой с Картинкиным. Часто ли они видались между собой?
— В чем знакомство? Приглашал меня к гостям, а не знакомство, — отвечала Маслова, беспокойно переводя глазами с товарища прокурора на председателя и обратно.
— Я желал бы знать, почему Картинкин приглашал к гостям исключительно Маслову, а не других девушек, — зажмурившись, но с легкой мефистофельской, хитрой улыбкой сказал товарищ прокурора.
