Я откинул пахнущее свежестью красное покрывало и пожалел, что здесь негде принять душ.
- Где это тебя так? - поинтересовалась она, забираясь в постель. - На войне?
- На войне, - сказал я и зажмурился, вспомнив на мгновение тот ужас, который пережил, зажатый дверью рубки "Горностая", когда смотрел на крохотное отверстие излучателя, направленного мне в грудь.
Шор, кажется, хотела спросить меня о чем-то еще, но в это время дверь распахнулась, впуская хозяйку. Хозяйка была женщиной солидной, и в иной ситуации я вряд ли когда-нибудь отозвался бы на ее призыв. Однако сегодня мне было уже все равно.
- Ты посмотри, кто с нами! - восторженно сказала Шор.
- Кто?
- Распоротый!
- Очень интересно, - вежливо отозвалась хозяйка, развязывая тесемки.
- Ты не слышала о нем? - поразилась Шор. - Тебе Лаш не рассказывала? Ну, ничего, сейчас сама все поймешь.
То, что я приобретал здесь известность, вряд ли понравилось бы службе внешнего контроля. Пожелай я вернуться в ойкумену, мне не удастся исчезнуть незаметно, пойдут круги по воде. Да вот только вряд ли я когда-нибудь захочу вернуться. Ни на Земле, ни где бы то ни было меня никто не ждет. А умирать там, где тебя не ждут, плохо. Правда, доктор Егоров обещал мне, прощаясь, лет десять. Но я видел, как невесело ему врать.
- Ну, давай, - пригласила Шор, забирая в горсть мою уже набухшую плоть. Ты, говорят, умеешь творить чудеса.
- Боюсь, что ты ошибаешься, - возразил я, приподнимаясь на локте. - Кто-то тебя обманул...
Нельзя сказать, чтобы я лукавил. Заматерев с годами, я действительно мог не останавливаться несколько часов кряду до тех пор, пока не начинали ныть мышцы спины. Однако беспечная радость наслаждения, переполнявшая меня в юности и совершенно необходимая для сотворения волшебства, выгорела теперь дотла, оставив после себя одни головешки. Я и раньше не строил особых иллюзий по поводу причин, которыми руководствуются женщины, во всяком случае, земные, даря мужчинам свою благосклонность. Но Марта, с которой у меня был подписан настоящий контракт, сломала меня окончательно.
- Ой! - взвыла Шор. - Нет, нет, не вынимай! Но только осторожней!
Влагалище у аборигенок было гораздо уже и глубже, чем у обитательниц ойкумены. Хорошо это или плохо, я твердо сказать не мог. Рассчитанный на просторные входы землянок, мой член, как правило, нравился большинству девушек Керста. Однако в прошлые свои прилеты я уже успел несколько раз повстречать и таких, у которых для достижения пика надо было возбуждать самую дальнюю часть. В этих случаях мне приходилось засчитывать себе поражение, о чем я долго потом не мог забыть.
