Но не бомбардирские суда интересовали сейчас Хорнблауэра. Он хотел, наконец, узнать, что это стучало у него над головой пока он сидел в каюте. И вдруг здравый смысл помог Хорнблауэру побороть его дурацкую стеснительность. Почему, черт возьми, коммодор не может задать простой вопрос о простой вещи? Почему, черт побери, он должен стесняться? Хорнблауэр решительно огляделся по сторонам.
— Капитан Буш! — позвал он.
— Сэр? — Буш поспешил на зов Хорнблауэра, его деревянная нога застучала по палубе.
Это и был тот самый глухой стук! Каждый второй шаг Буша сопровождался стуком, с которым его деревянная нога с кожаной нашлепкой на конце ударяла в доски палубы. Теперь Хорнблауэр, конечно же, уже не мог задать так долго мучивший его вопрос.
— Надеюсь, вы доставите мне удовольствие и составите мне компанию за ужином сегодня вечером, — проговорил Хорнблауэр, лихорадочно соображая и стараясь, чтобы приглашение прозвучало естественно.
— Благодарю вас, сэр! Да, сэр! Конечно же, сэр! — радостно ответил Буш. Он просто лучился улыбкой — так, что Хорнблауэр, спускаясь в каюту, чтобы наблюдать за финальной частью распаковки своих вещей, ощутил упреки совести за свое лицемерие. Но все же хорошо, что, потворствуя своим слабостям, он вынужден был пригласить Буша — гораздо лучше, чем если бы он был вынужден провести вечер в одиночестве, мечтая о Барбаре и снова вызывая в памяти картины их чудесной поездки по цветущей весенней Англии, из Смоллбриджа в Дилл, и пытаясь сделать себя в море таким же несчастным, каким порой умудрялся быть на земле. Заодно Буш мог бы рассказать ему об офицерах «Несравненного» — кому из них можно доверять, а за кем стоит приглядывать, каково общее состояние корабля, хороши или плохи его запасы, и дать ответы еще на сотни вопросов, которые сейчас были необходимы Хорнблауэру. А завтра, как только погода несколько успокоится, он прикажет поднять сигнал «Всем капитанам» и таким образом сможет познакомиться с другими подчиненными, оценить их достоинства и недостатки, а также, возможно, начнет делиться с ними своими взглядами и теориями, чтобы к тому времени, как дело дойдет до сражения, эскадра могла бы обходиться всего несколькими сигналами, а управление всеми кораблями можно было осуществлять быстро и гибко.
Между тем, оставалось еще одно дело, которое нужно было сделать немедленно, и лучше всего прямо сейчас — решил он со вздохом, чувствуя, что ему совсем не хочется этого делать.
