– Да, он мне знаком, - или, чтобы быть точным, знаком этот облик, но, как известно, у каждого из них есть обличье, которое они принимают особенно охотно… Но продолжайте, прошу вас. Что он говорил?
– Он сказал, - мой голос дрогнул, - что моим отцом был доктор Фауст из Виттенберга.
– Мне следовало догадаться, - помолчав, тихо сказал господин Вагнер. Подавшись вперед, он разглядывал меня с восторгом. - Я был слеп… Ну конечно же! Убрать платок и надеть берет… Ох, простите, дорогая фройлейн! Но клянусь вам, что нечистый не солгал. Те же черты, я сам тогда был щенком, но… Дочка доминуса Иоганна, Боже небесный…
– Незаконная.
Он только махнул рукой, не сводя с меня восхищенных глаз.
– Я должен был узнать вас. Мне нет прощения. Но рассказывайте дальше!
В следующий раз он перебил меня, когда дело дошло до украшений моей матери.
– И вы гляделись в это зеркало?! Но, простите меня, фройлейн, - с какой целью вы отважились на подобное?
– Без цели, - я почувствовала, как к щекам приливает кровь. - Этого не следовало делать?
– Не следовало!… - мой деликатный собеседник не выговорил вслух ничего из того, что ему пришло в голову. - Скажем так: это могло стать причиной серьезных осложнений.
– Что и случилось в действительности.
Если я хотела спастись, ни к чему было щадить себя: правда и только правда. Не дожидаясь вопросов, я рассказала о дальнейшем сколь могла подробно. Мое превращение весьма заинтересовало господина Вагнера.
– Вы не должны винить себя, - с жаром сказал он. - Ведь вы не учились магии, и ваш наставник во многом был прав: эта наука в самом деле бесполезна или даже вредна - для всех, кто не столкнулся в своей жизни с… с чем-то из этой категории явлений. Я постараюсь объяснить. Магия подобия учит, что изображение дает власть над изображенным предметом - именно поэтому с зеркалами в народе связано столько страхов. Вы, может быть, не знаете, что дочь крестьянина нипочем не положит зеркальца личиком кверху, всегда перевернет - а почему? А потому, что в него могут заглянуть бесы, сглазить красоту. Суеверия простого народа не всегда внушены нечистым; некоторые из них суть обрывки подлинной мудрости, в основе своей забытой.
Я снова вспомнила момент околдования: железные пальцы на моих плечах, запах мускуса и вина, удушье, непреодолимое vertigo… скользящее движение перед глазами и вспышки света… Зеркало? И потом, когда сознание возвращалось, мне мерещилось, что я смотрю в зеркало, но отражение не повторяет моих действий…
