Настал вечер, солнце клонилось к закату. Доминго подошел к окну, выглянул на улицу, после чего закрыл ставни и вновь обратился к гостю.
– Я хочу рассказать тебе одну историю, – начал Доминго. – В шестьдесят шестом году в Сарагосе вспыхнул мятеж. Сотни людей высыпали на улицы – они грабили, поджигали дома. В разгар мятежа через город шествовала религиозная процессия, во главе которой шел епископ, несший святые дары. Все до единого мятежники вмиг прекратили то, чем бы они ни занимались, и опустились на колени. Когда процессия миновала их, они поднялись на ноги и решили продолжить мятеж, да было поздно. К тому времени городские власти Сарагосы собрали солдат, которые погасили мятеж. Вероятно такая история была бы невозможной где-нибудь, но не здесь, не в Испании. Я думаю, мы оба понимаем друг друга, мой молодой кузен?
Роберт кивнул головой.
– Меня это радует. Ну, а теперь о деле Месты. – Вдруг Доминго осекся и схватился за грудь. Роберт быстро налил ему еще вина и тот с благодарностью его принял. – Ничего страшного, – спустя немного времени произнес Доминго, – наверное я уже не так молод, как когда-то. Мне хотелось бы знать, насколько подробно твой отец объяснил тебе ситуацию?
– Относительно Месты? Это гильдия, контролирующая торговлю шерстью.
Доминго смотрел куда-то в сторону, его пальцы сосредоточенно барабанили по столу.
– Да, каждая овца, остриженная где угодно, будь то Арагона или Андалузия, отдает свою шерсть на милость Месты и так повелось с незапамятных времен. Не случайно ваш лорд канцлер восседает на мешке с шерстью. Шерсть наравне с золотом – показатель благосостояния нации.
Роберт откашлялся.
– Шерсть когда-то была показателем благосостояния нации, идальго. Все уже давно не так.
Доминго резко повернулся к своему кузену и направил на него острый взгляд.
– Но ты, надеюсь, не думаешь, что меня интересует лишь их шерсть. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Я не подвергаю сомнению ваши слова, дон Доминго.
«Это лишь свидетельство того, что ты не глуп, и я был не прав, приняв тебя за глупца». – Доминго наклонился к нему. – Бенджамин говорил мне, что по уму ты вдвое старше. Твой отец, видимо, имеет все основания так думать. И я скажу тебе то, чего бы никому не стал говорить. Даже твоему отцу. Кое-кто в Мадриде, в чьих руках власть, были бы не прочь отделаться от Месты, но при этом остаться в тени. Я был их… Ну как бы это сказать…
– Подставным лицом, – подсказал Роберт.
