Я здесь — и пред тобой без трепета стою.
Мне гнев не страшен твой, колико не опасен;
Не лютость казни мне, я сам себе ужасен.
Стремись терзать меня — и, грудь мою разя,
Кроваво сердце вынь и рви, колико льзя.
Я облегчением считать мученья буду,
В которых, может быть, свирепства позабуду,
Свирепства лютые, ужасной страсти плод.
Довольствуй смертию моей вельмож, народ,
И, в крови обагрив моей дрожащи руки,
Дай мне почувствовать лютейшие ты муки.
И если я когда тобой любим столь был,
Сколь сердцу моему был взор Прогнеи мил,
Забудь на час во мне свирепого злодея —
Внемли прошению несчастного Терея.
Как варвар, я во гроб свергаюсь, наконец;
Но я любил и, ах… Прогнея! — я отец…
Отец несчастливый, игра порочной страсти.
Мой сын, любезный сын, в твоей остался власти;
Во стонах сих меня должна ты понимать:
Забудь отца его и будь Ифису мать.
Младенец сей моим злодействам не причастен;
