— К примеру представь, что эта корпорация еще и что-нибудь разузнает. Хотя есть вероятность, что этот звонивший просто не в себе. Не надо ничего с ними делать, пусть играют сами с собой, мы не скажем ровным счетом ничего.
— А что, если это окажется правдой?
— Тогда мы оповестим всех о грубом нарушении закона этой организацией, не важно, что было причиной для совершения уголовного преступления, ведь тем самым под угрозу были поставлены жизни ни в чем не повинных людей — путешественников.
Челси закивал, ему понравилась эта идея.
— Только не путешественников, а туристов.
Джо продолжал:
— Мы также перечислим немалую сумму, так сказать, филантропический дар мистера Кингсбэри, мировому Фонду охраны природы, «Спасению водоемов», да кому угодно. Мы запудрим им мозги насчет наших бешеных усилий отыскать этих мышей, попавших в беду.
— Отлично, — оживился Челси, — просто превосходно.
— Все гениальное просто, — воскликнул Уиндер.
— Ладно, будем надеяться, что до этого не дойдет. Ты же не хочешь провести остаток недели, сочиняя басни про грызунов.
Джо вежливо промолчал, хотя очень хотел сказать, что все это проблемы мистера Кингсбэри, а не его.
С надеждой в голосе Челси спросил:
— Ты действительно считаешь, что тот звонивший — псих?
— Кто знает, — вздохнул Джо, — думаю, свое мы и так получим.
Чарльз Челси все же с облегчением закивал. Просто псих — это не то, чего следовало слишком уж опасаться.
— Единственное, что нам остается — это ждать, — вразумлял его Джо. Он, наконец-то, почувствовал прилив энергии. Такой интересный медицинский эффект оказали на него передряги: голова прояснилась, он в один момент стал оптимистом. У него была правдоподобная история, как в былые времена.
Френсис X. Кингсбэри внушал Челси какой-то подсознательный ужас. Это не был физический страх, скорее боязнь его вулканического темперамента. Кингсбэри говорил не целыми предложениями, а лишь отрывочными словосочетаниями. Но и его короткие реплики обескураживали и устрашали, а Чарльз Челси так и вовсе начинал трепетать.
Днем 17 июля Челси, закончив свой завтрак, вытер рот и направился к Кингсбэри в офис. Тот полулежал на своем столе. Рукава костюма у него были засучены так, что на левой руке была видна непристойная татуировка. На другой руке блестели часы из золота с изумрудом. Его волосы были грязными и казались длиннее обычного.
Увидев Челси, Кингсбэри что-то промычал и тут же начал говорить:
— Что, «Вольная Природа» вылезла, да?
