– Но мы оба знаем, что Артур картину не крал. – Бобби откинулся на стуле, и его пристальный, испытующий взгляд внезапно смягчился, как будто Касси выдержала какое-то важное испытание. – Допрашивать сотрудников начнем завтра. Вы будете посредником.
– То есть?
– Будете помогать сотрудникам успокоиться.
– Я в этом определенно не сильна. – Бобби удивленно вскинул брови, и Касси вспомнила о своих счетах. – Но я очень хочу научиться.
– Вот и славно. – Он одним махом допил свой эспрессо. – Встречаемся завтра в половине восьмого в конференц-зале. Я жаворонок, встаю рано. – Заметив потрясение, отразившееся в ответ на его слова в глазах Касси, он прибавил: – Заведите будильник. Я хочу успеть допросить как можно больше народу. Не опаздывайте. Ненавижу выслушивать оправдания.
– Есть, сэр.
В ответ на ее сарказм его губы чуть приподнялись в слабой улыбке.
– Ложитесь спать пораньше.
– Я сова, поздно засыпаю.
– Придется изменить привычки.
– Выслушивая от мужчины указания о том, что мне делать, я, поверьте, испытываю неизъяснимое наслаждение.
В его глазах стоял смех.
– Ну, тогда не вижу проблемы.
Касси внезапно пришла в голову совершенно нелепая мысль – выходило, что он вроде как доминирующий партнер, а она как будто признавалась в своей подчиненной роли.
– Для вас, – пробормотала она, чувствуя необходимость защитить себя от вдруг нависшей над ней опасности.
– Надеюсь, для нас обоих, – улыбнулся он. – Мне сейчас нужно кое-куда позвонить. Увидимся утром.
Что означала его улыбка? Он с ней заигрывал? И что он имел в виду, сказав «для нас обоих»? Минуту спустя Бобби ушел, а Касси осталась сидеть одна, уставившись перед собой в настенную роспись под Матисса. Она, конечно же, все неправильно поняла. Его улыбка никакой не флирт, а в его замечании не было никакого подтекста. Это просто дань вежливости, вот и все. А ее мимолетный приступ желания скорее всего вызван шоколадным тортом. Кроме того, что шоколад позволяет предотвратить появление кариеса, он к тому же является одним из афродизиаков. Ведь так?
Сделав глубокий вздох, Касси велела себе успокоиться. У нее, очевидно, слишком долго не было секса. Это не оправдание случившегося, а причина. Хотя подобный ход мыслей совершенно недопустим.
Бобби Серр сказал, что ни в чем таком он не заинтересован.
Обуздав чувства (слава Богу, дорога в музей давала достаточно времени на то, чтобы найти разумное объяснение своим эмоциям, выходившим за рамки обычных), Касси заскочила к Эмме, секретарше Артура, чтобы взять у нее список временных сотрудников. Делать это ее Бобби Серр не просил, но ведь и не запрещал. И потом, обсуждение персонала и обстоятельств кражи за обедом возбудило в Касси любопытство, и ей самой захотелось составить список подозреваемых лиц. Бобби, очевидно, считал, что кража Рубенса – дело рук кого-то из своих.
