Я тряхнула головой и оглядела окружившую меня молчаливую толпу людей. Ну, хоть метлы, ухваты и вилы с собой не притащили… Хотя, сами не дураки, понимают, что против меня — нет приема. Вру, есть, конечно, но им он явно неизвестен. Потому народ стоит и просто ждет. Я откашлялась, готовясь произносить речь, когда подал голос тот самый парень, который вчера с потрохами сдал мне пророка:
— Зачем ты здесь, павший?
У-у-у, завертелась привычная карусель, а мне опять досталась роль деревянной лошадки. Знакомо до икоты. Послать бы вас далеко и надолго, да жалко, обормотов… Плюс, я не люблю тратить силы впустую. Снова откашлявшись для профилактики, я начала говорить. Рассказала о возникновении моровых поветрий, об их вендетте, о способе лечения и, на сладкое, о полном и безоговорочном исчезновении недавних вредителей.
Люди с трудом, но верили — маги, они свободно шарили в моих мыслях и четко видели всю охоту на злыдней. И робко улыбались, благодаря за спасение. А мне эти улыбки — сродни лучикам света, что разгоняли сумрак ночи в тесном, покрытом пылью и паутиной погребке, куда очень давно, слишком давно, никто не заглядывал… Нас уважали, нас боялись — и нам давно уже никто не улыбался. Улыбнуться проклятому павшему?.. Фи, нет уж, я лучше подальше отойду, пока он меня случайно не уничтожил…
— Вот это растение — используйте как лекарство, — я вытащила из кармана штанов увядший и помятый экземпляр перебей-травы. — Целители, не бойтесь лечить людей, болезнь не заразна. И приступайте скорее. Чем быстрее напоите больных лекарством — тем больше у них шансов выжить. Удачи.
Я повернулась и поплелась к ручью. По плечам и спине больно хлестали ледяные струи дождя, но меня никто не останавливал, никто не провожал и никто не благодарил. Лишь та девчушка, что пыталась добраться до двери, подбежала ко мне и порывисто обняла. Дети… Я ласково поцеловала ребенка в макушку, потрепала по светло-русым волосам, слабо улыбнулась и покинула деревню. И под непрекращающимся дождем добралась до виала, устало прислонилась к его теплому, тяжело вздымающемуся боку и подняла лицо к небу.
Как же устала-то, Господя-я-я!.. Нелегкая же это работа — спасать народ, а, главное, самая пыльная и неблагодарная… Миф повернул голову, громко фыркнул мне в ухо и что-то нацепил на мою шею. Я машинально потрогала знакомый амулет. И когда успел подобрать, спрашивается?.. Ладно… Я подумаю об этом… завтра. Мне еще за Святом присмотреть надо и поблагодарить его за все хорошее.
