Арго | страница 12



бесконечным узором цветов.

В мгле осенней твой горестный взгляд

я любил, как старинный портрет,

и с портрета столетья глядят.

в нем раздумий означился след.

Я в тебе полюбил первый снег

и пушистых снежинок игру,

и на льду обжигающий бег,

и морозный узор поутру.

Я в тебе полюбил первый бал,

тихой люстры торжественный свет,

и в кругах убегающий зал,

и на всем бледно-розовый цвет.

Кто же отнял у сердца тебя,

кто насмешливо тайну раскрыл,

что, в тебе целый мир полюбя,

я тебя никогда не любил?

RESIGNATION

   А. Блоку

Я власти горьких вдохновений

свой дух и крылья предаю,

как лебедь, песнь благословений

я, отходя от вас. пою!

Всему, что тает, облетает,

всему, на чем печать греха,

что уплывает, убывает,

я расточаю боль стиха!

Тебе, о серп едва зачатый

и блекнущий от взоров дня,

и вам. больные ароматы,

вам, отравившие меня!

Люблю я пены переливы

в песках потерянной волны

и недопетые мотивы

и недосказанные сны!

И вас, нежданные невзгода,

и горестная тишина!

Ах, слезы сердца слаще меда

и упоительней вина!

Люблю я кротость увяданья

и воск покорного лица,

люблю страданье для страданья

и безнадежность без конца!

Все. что безропотно и кротко

исходит от незримых слез,

но в чьей судьбе смешно-короткой

неисчерпаемый вопрос!

И вас, иссякнувшие реки,

сердца, закованные в лед,

вас горемыки, вас калеки

мое безумие поет!

Но нет душе испепеленной

святей, как все отнимет даль,

тебя, любви неразделенной

неизреченная печаль!

ПРИЗРАК

Ты, как чайка, в лазурь уплыла,

ты, как тучка, в дали замерла,

ты, рыдая, закат обняла.

Ветер утра живит небосвод,

дышит сумраком зеркало вод,

под тобою закат и восход.

Над тобой глубока вышина,

под тобою чутка глубина,

безмятежна твоя тишина.

Ты паришь над своею судьбой:

под тобой полог струй голубой,

никого, ничего над тобой.

Чуть дыша в голубом забытьи,

чуть колышат эфира струи

распростертые крылья твои.

Твой полет беспредельно-высок,

я покинут, забыт, одинок,

бесприютен мой бедный челнок.

Преклони же свой взор, преклони,

грезы ночи от крыл отжени,

с белых крыльев перо урони!

Урони и в лазурь улети.

чтобы мог в бесприютном пути

я от радостных слез изойти.

ДЫМ

Воздушно-облачный, неверный, как мечтанья,

над грязным городом, где вечен смрад и гул,

легко-телесные он принял очертания

и, в синеву небес вливаясь, утонул.

Он уплывает ввысь, туда, навстречу снегу,

чтоб с ним соткать одну серебряную нить,

и землю белую и снежных тучек негу

в один серебряный напев соединить.