Может быть, Батлет — Старина Всевидящее Око стал слишком безразличен к критике, но ясно одно: большинство из нас принимают незначительные обиды и оскорбления слишком близко к сердцу. Я вспоминаю, как много лет назад корреспондент нью-йоркской газеты «Сан» посетил показательные занятия на моих курсах для взрослых. Он написал пасквиль обо мне и о моей работе. Был ли я вне себя от ярости? Я воспринял это как личное оскорбление. Я позвонил председателю исполнительного комитета газеты «Сан» Джилу Ходжесу и фактически потребовал, чтобы он опубликовал статью с подлинными фактами о моей деятельности вместо нелепого пасквиля. Я был полон решимости добиться, чтобы наказание соответствовало преступлению.
Сейчас мне стыдно, что я вел себя таким образом. Я понимаю теперь, что половина людей, купивших эту газету, так и не удосужилась прочитать эту статью. Половина из тех, кто прочитал ее, посмеялись над ней, как над безобидной шуткой. Половина тех, кто злорадствовал по этому поводу, через несколько недель совершенно забыли об этой статье.
Теперь я понимаю, что люди не думают ни о вас, ни обо мне, и их совершенно не волнует, что о нас с вами говорят. Они заняты только собой, они думают только о себе перед завтраком, после завтрака и все время до десяти минут после полуночи. Их в тысячу раз больше беспокоит собственная небольшая головная боль, чем известие о вашей или о моей смерти.
Если даже над вами насмеялся, вонзил нож в спину и бросил в реку один из близких вам людей — не страдайте от жалости к самому себе. Вспомните, что то же самое случилось с Иисусом Христом.
Один из его ближайших учеников продал его за взятку, в переводе на современные деньги равную 19 долларам. Другой из его 12 учеников бросил его, как только тот попал в беду, трижды объявил о том, что никогда не знал Иисуса Христа, и даже поклялся в этом. Это случилось с Иисусом. Почему вы или я должны рассчитывать на лучшее?
Уже много лет, как я понял, что хотя я и не могу удержать людей от несправедливой критики в мой адрес, я могу сделать нечто более важное.
Я могу решить, стоит ли расстраиваться из-за несправедливого приговора. Давайте внесем ясность. Я не отвергаю всякую критику. Я далек от этого. Я говорю об игнорировании критики несправедливой.
Однажды я спросил Элеонору Рузвельт, как она реагирует на несправедливую критику, которой в ее адрес было предостаточно. Возможно, у нее было больше преданных друзей и яростных врагов, чем у какой-либо другой женщины, жившей в белом доме. Она рассказала мне, что когда она была девочкой, то была очень застенчива, очень обеспокоена тем, что говорят о ней люди. Она так боялась критики, что однажды спросила совета у своей тети, сестры Теодора Рузвельта. Она спросила у нее:
