— Динама! — вздыхал Дерибасов, едва Наталья удалялась на достаточное расстояние от перигея в своем неотвратимом движении к апогею студенческого общежития. И в этой дальней точке орбиты Дерибасов бывал спародирован и осмеян.
— Кожа да кости, — буркнул шофер. — Вон за прилавком — это дивчина.
Оказавшись в привычной роли арбитра, Иван Фомич двинулся к прилавку. В итоге перед каждым оказалась тарелочка грибков в сметане. Так что, хотя путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но и путь к желудку может лежать через сердце.
Махнув рукой на любовно лелеемые гастриты, колиты, гепатиты и холециститы, дачники смаковали запретный плод и постепенно начали ощущать себя не просто соседями, но сообщниками, героями и лихими раскованными ребятами, плюющими с высокой колокольни на запреты врачей и диеты жен.
— Ну, как твоя печенка? — добродушно спросил Иван Фомич. — Молчит?
— Нема, как рыба, — бодро доложил шофер. — Будто ее самой нема!
— Да шампиньон, если на то пошло, самый полезный гриб! Один белок. Больше, чем в мясе. И микроэлементы, — подсветил фон беседы юрисконсульт — человек обычно незаметный даже под микроскопом предвзятого внимания, словно неокрашенная бактерия с коэффициентом преломления таким же, как у воды, которую он лил квантум сатис.[2]
— Небось, дюже целебный? — предположил шофер.
— Эй, кооператор! — крикнул Иван Фомич. — У тебя грибы целебные?
Дерибасов вздрогнул, внимательно оглядел Ивана Фомича, спинным мозгом почуял спецконтингент и забеспокоился.
— Нет! — быстро сказал он. — Да нет, что вы, товарищи! Какие там целебные… Самые нормальные шампиньоны. С полным соблюдением технологии!
Шофер скривился:
— Технология грибов! Ишь ты! Этак и дитев начнем по технологии делать. Нет шоб встать до зари, набрать пару кузовков. А он их, ты глянь, в коровнике из дерьма растит. И деньги гребет. Технолог лапчатый!
— Уж не Савельевская ли команда? — кивнул юрисконсульт на ларек.
Об этом же подумал Иван Фомич. Тем не менее не смог не поморщиться, услышав фамилию склочного изобретателя, когда-то атаковавшего все инстанции своими прожектами по промышленному выращиванию шампиньонов и требованиями открыть шампиньонный цех. Савельев махал каракулями каких-то расчетов, рвал рубаху, бил себя в грудь и божился, что уже через полгода все затраты окупятся.
И чуть было не поддался Иван Фомич этой его истовости, даже дал согласие на соавторство, но вконец ошалевший от творческого экстаза Савельев не оценил, на какой риск идет Иван Фомич, ввязываясь в лихорадочные хлопоты по выбиванию средств, фондов, кадров, утверждению документации, увязыванию, согласованию, в общем, по переведению одного из рукавов тихой управленческой реки в новое бурное русло.
