– Газету? Нет.
Чаттерджи развернул газету, лежавшую возле сахарницы, и подал ее мне.
Местом действия заметки на первой полосе был Нью-Йорк. Накануне вечером там произошла авария в электросетях, самая серьезная со времени полного отключения электроэнергии в 1965 году. Как по команде по гетто и бедным районам города прокатилась волна грабежей. Тысячи людей приняли участие в явно бессмысленных актах вандализма и хищений. Под одобрительные выкрики из толпы целые семьи разбивали витрины магазинов и тащили все, что можно было унести: телевизоры, одежду… Сотни из них были арестованы, но мэрия и полиция признали свое бессилие перед проблемой такого размаха.
Были здесь и перепечатки из американских газет. Либералы видели в этом возрождение социального протеста и поносили спровоцировавшие его дискриминацию, бедность и голод. Консервативные комментаторы ядовито указывали на то, что голодные люди не станут воровать в первую очередь стереосистемы, и призывали к решительной борьбе с правонарушителями. Аргументированные комментарии казались бессмыслицей на фоне извращенной спонтанности самого события. Все выглядело так, будто большие города защищены от повального варварства лишь тонкой стеной электрического света.
Я передал газету Амрите.
– Ужасно, мистер Чаттерджи. Ваша точка зрения хорошо обоснована. Я, конечно, не хотел выглядеть слишком самоуверенным в своих убеждениях о том, что касается проблем Калькутты.
Чаттерджи улыбнулся и снова сложил ладони вместе. В его очках отражался серый свет и темные очертания моей головы. Он слегка кивнул.
– Как вы понимаете, мистер Лузак, это проблема всех городов. Проблема, усугубляемая уровнем нищеты и нравами иммигрантов, наводнивших Калькутту. Она переживает буквально нашествие необразованных чужаков. Наши трудности вполне реальны, но мы не видим в них ничего уникального.
Я молча кивнул.
– Я не согласна,– вмешалась Амрита.
Мы с Чаттерджи удивленно повернулись к ней.
– Я совершенно не согласна, мистер Чаттерджи,– повторила она.– По-моему, это прежде всего проблема культуры, во многих отношениях присущая Индии, если не одной Калькутте.
– Неужели? – Чаттерджи забарабанил пальцами сложенных вместе ладоней. Несмотря на самоуверенную улыбку, его явно удивлял и раздражал тот факт, что ему противоречит женщина.– Что вы имеете в виду, миссис Лузак?
– Что ж, поскольку, судя по всему, сейчас вполне уместно иллюстрировать гипотезы случаями из жизни,– тихо заговорила Амрита,– позвольте мне рассказать о двух происшествиях, которые я наблюдала вчера.
