Но ни боги, ни люди не вмешивались. Стражи больше не обращали на него внимания, разговаривая между собой. Он не был мертв, поскольку то, к чему его готовили, требовало человека, в котором еще сохранилось дыхание и в особенности кровь. Но и только. Больше ни в чем нужды не было.
Сейчас, к концу долгой ночи, стражники перенесли его из строения, где стоял свежепросмоленный флагманский корабль, вниз вдоль длинного ряда деревянных катков, образующих спуск к воде.
– Это мы. А вот он, – пробурчал их старший, крепкий мужчина средних лет.
– Как мы это сделаем? – спросил один из воинов, юноша без регалий, шрамов и серебряных браслетов, украшавших его товарищей. – Я раньше никогда этого не видел.
– Ну так смотри и учись. Первым делом разрежь ему ремни на запястьях. Нет, не бойся, – юноша колебался, машинально высматривая, куда мог бы побежать пленник, – он спекся, взгляни на него, если его отпустить, он не сможет даже ползти.
– Не урони его, осторожно. Просто освободи запястья, вот так.
Пленник пошатнулся, когда ремни были перерезаны, и на минуту увидел перед собой бледный, но разгорающийся отблеск.
– Теперь положи его на это бревно. Животом вниз. Ноги вместе. А сейчас смотри, малыш. Запомни, это важно. Трэль должен лежать спиной кверху, скоро узнаешь почему. Есть на то причина, чтобы его руки не были у него сзади, и надо, чтобы он не мог отодвинуться. Но еще надо, чтобы он не мог и перестать корчиться.
– Поэтому я делаю так, – старший из воинов прижал лицо пленного к толстому сосновому бревну, на котором тот лежал, взял его за руки и вытянул их вперед от головы, так что жертва стала похожа на ныряльщика. Из-за пояса он достал молоток и два железных гвоздя.
– Обычно мы их связываем, но тебе для науки сделаем вот что. Я однажды видел такую штуку в христианской церкви. И конечно, гвозди у них были вбиты не там, где надо. Полудурки.
Покряхтывая от усилий, ветеран стал аккуратно вбивать гвоздь в запястье. Позади него столпились воины. На фоне рассвета на востоке обрисовались темные тени. Копья и шлемы зубчатым контуром отгородили часть неба, откуда солнце вскоре должно было бросить свой первый луч на происходящее и начать первый день нового года у викингов, день, когда продолжительность тьмы и света одинакова.
– Он хорошо держится, – сказал юноша, когда его наставник принялся вбивать второй гвоздь. – Больше похож на воина, чем на трэля. Кто он такой, кстати?
– Он-то? Просто рыбак, которого мы захватили, когда возвращались в прошлом году. И он не держится хорошо, просто он ничего не чувствует, его руки давно омертвели. Теперь уже скоро, – добавил он для крепко пригвожденного к бревну человека и потрепал его по подбородку. – В следующем мире не говори обо мне дурного. Если бы я плохо сделал свое дело, было бы много хуже. Но я все сделал правильно. Вы двое, просто привяжите ему ноги, гвоздей больше не надо. Ступни вместе. Когда придет время, мы его повернем.
