– Врач из ЦКБ там внизу, – досадливо сообщил он, жуя. – Снова явился проверить, помер я или шевелюсь еще… Ты давай-ка, Вань, быстро прячь и бутылку, и рюмки во-он туда, за телевизор. Не хочу, чтоб Дамаев увидел, а то опять разорется, зануда чертов…
Я укрыл за телевизором следы нашего преступления и мысленно возблагодарил Дамаева. Он очень вовремя, умница. Теперь я честно могу сдернуть из этого дурдома. Никто не посмеет сказать, что я бросаю тяжелобольного психа в минуту кризиса. Нет-с, я мудро ретируюсь, уступая место профессионалу. Врачам мешать нельзя.
– Мне пора. – Я протянул руку бывшему шефу. – Виктор Львович, выздоравливайте. Было очень интересно с вами побеседовать.
– Ты же не поверил? Ни единому слову, да? – Старик удержал мою ладонь в своей. Глаза у него заслезились, как у полудохлой псины. – Ладно, не притворяйся. Не настолько я пьян, чтобы не почувствовать… Скепсис, Ванечка, великая вещь, но когда ситуация выходит за рамки… Нет, не о том я хочу сказать… Послушай, Ваня, если бы я не знал, что вскорости сыграю в ящик… Господи, тоже не то… Хотя нет, именно то. Лучше сразу про ящик… В зеленом картонном ящике среди архива, который я тебе оставил перед уходом, есть десяток запароленных дисков. Знаю, ты ничего не выкидываешь, так что найдешь. Диск номер девять открывается словом «кулинариус», латинскими буквами. Просмотри все файлы оттуда – может, хоть они тебя убедят…
– Ну конечно же просмотрю, – солгал я, не отводя взгляда. И для достоверности прибавил: – Не обещаю, что в ближайшие дни, но как только буду немного посвободнее, я сразу же… Пароль «кулинариус», латинскими буквами, непременно запомню…
Уже на лестнице я столкнулся с выходящим из лифта Дамаевым.
– Здрасьте, Рашид Харисович! – поприветствовал я врача. – Что говорит медицина? Прогнозы благоприятны? Кремлевская кардиология спасет Виктора Львовича? А то он, честно говоря, выглядит препаршиво, а настроение у него просто как у покойника.
В глубине души я надеялся услышать, что старик плох. Что лучше не докучать ему визитами. Мне не улыбалось навещать его еще раз и по второму кругу вешать себе на уши этот бред. Христианский долг – не супружеский: разок исполнил для порядка, и хорош.
– Все не так фатально, Иван Николаевич, – сообщил врач, пожимая мне руку. – Зря он себя накручивает. Артериальная гипертензия имеется, однако кровоснабжение органов и тканей на уровне. Давление высоковатое, 220 на 100, но я вижу динамику в лучшую сторону. Перспективы криза не просматриваются… В общем, с таким диагнозом люди живут, и неплохо. Я выписал ему альбарел и гипотиазид-М. Теперь главное, чтобы он принимал их вовремя. И чтобы никакого алкоголя, ни грамма, ни-ни. Иначе я ни за что не ручаюсь. Большинство производных оксазолина плохо сочетаются с этанолом, последствия могут быть скверные… Вы случайно в его комнате не видели водку? Из бара я бутылки конфисковал, но боюсь, как бы у него не остались где-то какие-то заначки.
