- Да ну? - восхитился Кир. - За миллионера?
- Ну, не совсем, - я стала серьезна, очень серьезна. - Он доцент, преподает в универе прикладную математику.
- Где ты его нашла? В Ялте?
Я хотела было ответить - и осеклась. Надо хорошо подумать, чтобы ответ не противоречил версии о том, что Твердолобый... то есть Вася... что он мой дядя. Поразмыслив, вдохновенно начала плести свою историю: некий препод целый год домогался моей любви, - но я не такая, и он страдал без взаимности. И вот, когда я уехала к бабушке, понял, что не может без меня, и прислал телеграмму с предложением. И я, хоть и не дала пока ответа, разумеется, согласна...
Девчонки в нашей общаге выпали бы в осадок. Да любые девчонки выпали бы...
- И сколько ему лет? - лениво поинтересовался Петька.
Мужики. Одно слово - мужики...
А правда, сколько? Я попыталась представить себе Васино лицо; прикинула на глаз.
- Ну, лет сорок... сорок пять... Пятьдесят где-то.
Пацаны хором присвистнули.
- Такой пожилой папик?
Я резко поднялась с гальки, содрав с колена размягченную морем корочку. Граф ткнулся в живот мокрым носом; я оттолкнула его. Меня оскорбили!
- Если хотите знать, - мой голос взвился над обрывом, - он в сексе супер! Не то что некоторые сопляки... малолетки недоделанные! - ещё громче. И никаких взглядов в сторону высокого камня, похожего на постамент...
Кирюха приподнялся на острых локтях. Его глазенки за веснушчатыми облезлыми щеками превратились в щелочки.
- А ты откуда знаешь, Лизун? Ты ж ему вроде ещё не дала... в смысле ответа?
Петька переломился пополам, словно ему заехали под дых. Пару секунд беззвучно катался по гальке - ну точно заехали! - и только потом взорвался диким, сумасшедшим хохотом. Кирилл смеялся негромко, но тоже от души. И во всю глотку, перекрывая рокот и плеск волн, захохотал-залаял предатель Граф.
Ненавижу!!!
Я рывками подобрала с земли джинсы, футболку и босоножки. Ноги моей!.. Спотыкаясь, устремилась к тропинке: как-нибудь влезу, не переживайте! Крупная обжигающая галька впечатывалась в подошвы. Палец врезался в большой пористый камень, и я зашипела от жуткой боли; черт, кажется, и кожу содрала...
Хохот за спиной не умолкал. И чего ради я вообще повелась и пришла к этим...
И вдруг - резкое, грубое, мужское:
- Да заткнитесь вы, козлы!
... Я сбросила с плеч его пальцы. Два раза подряд... Но он снова догнал и обнял - в третий раз. Теплые сильные руки с запахом солнца... И жаркий шепот, щекочущий шею:
