А может, подождать ещё на берегу? Пускай мать заберет своих козлов, загонит их в хлев! В котором часу она это делает?.. уже, наверное, скоро...
Василий совсем было решил так и поступить; даже присел на теплый камень у обрыва. На небе появились редкие звезды, маленькие и тусклые из-за облачной вуали. С моря доносился чуть слышный ритмичный плеск.
И внезапно тишину взрезали скрежещущим железом какофоничные аккорды. Не так близко - если бы близко, Твердовский, наверное, оглох бы. Он сразу понял, откуда эти звуки: так развлекались молодые дикари, оккупировавшие его бухту. И тут же до него донеслись и их голоса: нестройно, зато во всю глотку, трое парней заорали искаженные до неузнаваемости английские слова. Вслед за ними зашлась в истошном лае собака.
Пьяные в дым, тоскливо подумал Василий. Надрались, козлы...
А если их потянет на подвиги? Если вылезут из бухты, ухитрившись не сломать себе при этом шеи, если в поисках приключений на свои пьяные головы набредут на одинокого путника у тропы над самым обрывом?!..
И некому будет его защитить...
Лиза!!!
"Отроковица носит твой оберег, - напомнил вдохновенный голос Кузьмича. - Держи её подле себя..."
Как можно было попрать, пустить побоку завет святого человека?!
Василий резко сорвался с места и стремительно зашагал вперед, на ходу поправляя ремни рюкзака и акваланга. Лиза там, впереди, где громоздятся черными клочьями силуэты отдельных кустов, сливаясь дальше в неровную и глухую, как тупик, стену. Там, во тьме, пронизанной враждебными астралами, сверкает непобедимой силой святой оберег. Там ужас... ТОТ ужас... но там и спасение. Лиза!..
... Влажная ветка колючего куста с размаху хлестнула Твердовского по лицу, и он не сдержал крика. Остановился; сердце колотилось, как колеса скорого состава, свитер стал душным и тяжелым. В нос ударило острым духом пропотевшей шерсти.
И вдруг Василий осознал: это - ТОТ запах!..
Шорох. Сквозь ветви кустарника ломились знакомые безжалостные копыта.
Натянулась коварная струна веревки поперек тропы.
Ухмыльнулся из тьмы горизонтальный зрачок...
- Лиза-а-а-а!!!..
* * *
Серый, смазанный, никакой день превратился в серые сумерки. Потом в темно-серые. Потом потихоньку наполз вечер...
А я все топала и топала по бесконечному шоссе. Неимоверно длинному если плестись от самой Ялты пешком. Конечно, рядом то и дело останавливались тачки, но от этого только становилось противнее и муторнее на душе. Послать по известному адресу - и тащиться дальше, дыша бензином и пылью, волоча на ногах неподъемные гири... И ещё маленький, невидимый, но тяжеленный камень где-то внутри.
