Вячеслав чувствовал себя сейчас коровой. Он не знал, что задумали эти в рясах, но нутром чуял – ничего хорошего они придумать не могли. Движение закончилось. Все замерло, установилась тишина, в которой потрескивали толстые горящие свечи. Потом какой-то толстый мужик рыпнулся к ним, но был резко остановлен главным монахом.
Что-то заставило Славу напрячься. Главный назвал этого толстого по имени. Юрий. Отец Юрий. Что дернуло его сунуть записку Сэда толстому отцу именно тогда, Слава не смог бы сказать, если бы даже его спросили об этом. Просто отец Юрий, которому обязательно надо было что-то отдать, появился к месту. У Славы возникло смутное ощущение, что этот толстяк может что-то изменить. И он сунул отцу записку. А тот ничего не изменил, просто тут же отступил и растворился в толпе, будто и не было его.
– К вам обращаюсь я, – возвестил капюшон с помоста.
– Это чучело у них за главного, что ли? – шепнул Анри в самое ухо. Слава не ответил, лишь повел плечом.
– Скажите, пришедшие из мира хаоса, осознанно ли вы явились сюда? Желали вы найти Бога, место. Богом освященное, народ, Богом отмеченный, и примкнуть к нему?
Слава поймал на себе любопытствующие взгляды, пожал плечами.
– Мы просто ехали мимо. По своим делам. Ничего конкретного от этого места нам нужно не было. – Он замолчал.
Снова наступила тишина, снова лишь потрескивали горящие свечи.
– Мы просто ехали мимо, – зачем-то повторил Вячеслав.
– Этим людям не нужен Бог, – прозвучал голос из толпы.
Пропавший было отец Юрий снова выступил вперед.
– Зачем тратить на них время, ваше святейшество?
– Остынь, сын мой, – в голосе главного монаха послышалось раздражение. – Возможно, эти люди и не искали Господа, но, попав в обитель Его, нашли то, к чему стремились. Не так ли?
Последний вопрос был обращен к Славе. Что ж они все к нему-то прицепились? Он покосился на спутников, те молчали. Вячеслав покачал головой.
– Нет, мы преследуем иные цели. У нас свой путь. И мы хотели бы продолжить его.
– Это приспешники дьявола, – громко крикнул отец Юрий. – Они нечисты кровью, они пришли сюда, пошпионили и хотят уйти. Нельзя отпустить их.
– Дядька, – подал голос молчавший до того француз. – Ты чего это разошелся?
– Молчи, – взвизгнул толстяк. – В твоих жилах нечистая кровь. Ты дитя дьявола!
Толстый отец Юрий даже покраснел от натуги. Скотина, убивать таких.
– Чего? – вылупился Анри.
Истерично хихикнула Жанна. Слава дернулся вперед. Но до святого отца не дотянулся. Стоявший позади них молодчик в рясе довольно грубо дернул за плечо, возвращая на место. Ярость вскипела до предела. Он собрался уже поквитаться и с Юрием, и с тем козлом, что стоял сзади, но толстяк быстро подался вперед и едва слышно, на грани слуха шепнул:
