Вертолет пошел по маленькому кругу. Мужики внизу стреляли теперь вдвоем.
Юджи прицелился. Один из двоих внизу нелепо завертел головой. Юджи до боли в пальцах нажал на гашетку.
Вертолет вильнул в сторону. Юджи повернулся к товарищу. Гарри смотрел на него невозмутимо.
– Ну что?
– Не знаю, – честно ответил Юджи.
– Во дает! Детский сад против мирных жителей. Если б я работал в Голливуде, кино бы такое снял. Про войну всяких разных с русскими. Прикинь, начать с Чингиз-хана и Александра Македонского и закончить Юджином Доневаном.
– Иди ты, – беззлобно отозвался Юджин.
Гарри усмехнулся.
– Кажись, двоих ты положил. С почином тебя, малыш.
– А бабы? – вяло спросил Юджин.
На него вдруг накатилась усталость и полное безразличие.
– А бабы смылись.
Вертолет пошел на снижение. Юджин встрепенулся, с опаской поглядел на напарника. Тот уверенно сажал вертолет на поле. Наткнувшись на удивленный взгляд, Гарри снова усмехнулся.
– Чего выпучился? Проверить кое-что хочу.
– Вертолет приземлился.
Анри валялся теперь рядом и время от времени приподнимался слегка, чтобы видеть что происходит вокруг.
Слава лежал не двигаясь. Перед глазами легко покачивал ультрамариновой головкой глупенький голубенький василек. А в самом деле, почему он сорняк? Почему один человек – это человек, который звучит гордо, а другого сравнивают с сорной травой?
Вон от замершего вертолета в их сторону идет человек. Этот человек пришел к нему домой из-за океана, этот человек ведет себя в гостях как хозяин. Кто это, как не сорняк? Сорняк он и есть! И не василек, а чертополох. А то и еще чего похуже.
Слава сжал в руках автомат. Американец был еще далеко, даже шагов его слышно не было. Потрескивали цикады и шуршала высокая трава на ветру.
– Был у меня давно один знакомый, – подал голос экс сутенер. – Так он все боялся, что нас китайцы завоюют. Прикинь, мол, они плодятся как кролики и рано или поздно заполонят всю Россию. И будем мы китайцами.
– Ты это к чему? – шепотом отозвался Слава.
– Где теперь тот знакомый? Где теперь китайцы? – сокрушенно вздохнул Анри.
– Зато американцы – вот они, рядом.
– Да какая разница, – отмахнулся француз. – Китайцы, американцы, французы, русские – люди. Вот это главное, дядька. Вот скажи, по большому счету, тебе не все равно, будут твои правнуки китайцами или русскими? Моим прапрадедам, наверное, тоже было бы странно, что их потомок станет чем-то средним между русским и французом. А мне абсолютно все равно. Главное, чтобы человек был хороший.
