Замяв дело со старушкой, Николай Андреевич уже собирался дать команду официантам выводить перебравших и грузить их в автомобили фирмы. Однако неожиданно за его столик подсел мужичок со смышлеными глазами, но неестественно развязанный:
— Давай выпьем, командир! За упокой души этого, как его… Ну ты знаешь, — сказал мужичок.
Николай Андреевич уже ждал, что к нему подошлют некую пробную разновидность Борьки, из которой придется делать президента Обтрухании. Но вот сошлись ли нынешние хозяева его Родины на этом мужичке? Принято ли окончательное решение?..
— Тебя как зовут-то? — спросил Николай Андреевич, поддерживая фамильярный дружеский тон.
— Зови меня Терминатор. А как обращаться к тебе?
Глаза мужичка были трезвыми. В них жила тренированная настороженность, но не было в них фантазии человека талантливого, да и любой другой фантазии.
— А звать-то меня почти, как тебя, — ответил Николай Андреевич. — Уже давно не мельник я, а ворон.
После первой рюмки выяснилось, что Терминатора зовут Вовой. Вова пил много, но не пьянел. Должно быть, съел накануне нечто, нейтрализующее спирты. Однако возможен был и другой фантастический вариант. Не следовало исключать, что он и впрямь не дурачок, играющий в крутизну, а биоробот.
Эту гипотезу следовало проверить. Николай Андреевич опрокинул в себя рюмку и, неровно вставая из-за стола, хлопнул Вову по спине:
— Эх, Вова, нам ли быть в печали? Мы еще натворим дел!
Звук, который издала спина Вовы, напоминал реакцию параши, частично заполненной жижей и идеями. Именно такие звуки издавал телевизор при возникновении на экране заставки одного из каналов. Похоже было, что творцы искусственного интеллекта подарили человечеству еще один шедевр. И хлебать содержимое этой параши предстояло Николаю Андреевичу…
А. СВОБОДИН
Укороченные радиопьесы
— А теперь, коллеги, послушаем отчёт главного смотрителя музея. Как там у нас дела?
— Дела в целом неплохие. Античная статуя (первый век) ушла за сто тысяч долларов. Рубенс этюд — сто пятьдесят тысяч. Царский скипетр (Россия, шестнадцатый век) — сто семьдесят пять тысяч зелёных. Той же эпохи царская держава — девять тысяч…
— Как — девять тысяч?! Это почему только девять тысяч?! Они что там, за бугром, надсмехаются!? Да на ней одних алмазов на сотню карат! Что ж они нам за державу только девять-то тысяч, обидеть хотят?!..
Голос диктора: Вы прослушали радиопьесу «За державу обидно».
* * *
— Во, явился — не запылился!
