— Ты все такой же зануда, аш-Шудах. Но объясняешь хорошо. Так кто из них твоя рабыня?
— Что, хочешь перекупить?
— Денег недостанет… Неужели та, морская?.. Боюсь, она плохо кончит, слишком уж непослушна и своенравна.
— Северянки все такие.
— Ну не нильгайка же… такую даже я испугался бы. И не шаммахитка — на такое добро ты вряд ли бы потратился. Маленькая птичка? Трусовата…
Гарм жонглировал предположениями, не отводя глаз от лица аш-Шудаха.
— Здесь ты бессилен, Гарм. — Оборвал его рассуждения маг.
— Зачем же лишний раз напоминать мне об этом прискорбном обстоятельстве. И сам помню. Значит, она… — и он сжал виски тонкими пальцами. — Огонь и лед. Как ее зовут, брат?
— Амариллис. — Аш-Шудах ответил, будто предупредил.
— Красивое имя. И девушка хороша. Ну, не красавица, конечно, но танцует божественно. Я так думаю, матушка ею гордится. Я бы гордился, точно.
— Послушай, Гарм. — Маг прикрыл на мгновение глаза, возвращая им черный цвет. — Зачем ты явился сюда? Испытать в очередной раз мои силы и мое терпение? Помнится мне, нам случалось переведаться… давно это было. Неужто соскучился? — Глаза аш-Шудаха потемнели… исчезли белок и радужка, глаза стали как два провала… там клубилась темнота, иссиня-черная, подобная той, что заключена в самом сердце грозовой тучи.
— У нас договор. Ты не забыл? — Гарм не отступил и говорил спокойно, но как-то весь подобрался, как кот перед прыжком.
— Я ничего не забываю, Гарм. Ничего. Шаммахитская мстительность… — и аш-Шудах, явно передразнивая гостя, будто извиняясь, развел руками.
— Что ж… пожалуй, мне пора. Отвык я от холода, да и матушке надоедать не стоит… — и Гарм поежился от порыва ветра. Он почтительно поклонился Ниме, и удалился так же бесшумно, как и возник.
— Если с ней хоть что-то случится… — аш-Шудах пристально смотрел в сторону ушедшего.
— Ты знаешь, где меня искать. — Ответил мрак откуда-то из-за колонн; затем послышался звук легкого прыжка, прошелестели почти неслышные шаги… и затихли.
— Что ему нужно от нее? — спрашивавший подходил к аш-Шудаху так же легко, как убегал только что ушедший, но отнюдь не так неслышно. Каждое его движение сопровождал легкий, мелодичный звон колокольчиков, которыми были перевиты его волосы.
— Так-так… Все братья в сборе… были. — Аш-Шудах усмехнулся, поворачиваясь навстречу Лимпэнг-Тангу. — Давно ты тут?
— С самого начала.
— И ты его не заметил?
— Нет. Впрочем, он и в детстве всегда меня обыгрывал в прятки. Так что ему нужно?
