Неожиданно поднялся ветер, похолодало, руки Дианы покрылись гусиной кожей. Джонни, похоже, не замерз. Он был возбужден, размахивал руками и говорил сто слов в минуту. Диана заставляла себя прислушиваться к каждому его слову, пытаясь забыть о своих опасениях. Они спустились в низину, где тени были совсем черные, и люди, прогуливающие собак, стали попадаться гораздо реже. Прошли мимо мужчины, который курил под деревом. Он был одет в кожаные брюки и кожаную куртку. На голове – кожаная фуражка. На груди болталась цепочка. Как у эсэсовского офицера.
Пора было возвращаться домой.
Но они шли дальше, потому что Джонни ни на что не обращал внимания, совсем некстати продолжая без умолку болтать. И если бы Диана остановила его, то процесс завоевания доверия нарушился бы. Она продрогла до костей, во рту пересохло, появился неприятный серный вкус.
Вдруг Джонни остановился.
– Вот где я напугался, – показал он пальцем. Дорожка сворачивала влево и круто спускалась вниз.
Здесь и там виднелись могильные плиты, многие из них покосились. Диана наклонилась, желая обследовать ту, что была рядом.
– Посмотри, – сказала она Джонни, – здесь похоронен ребенок.
Он наклонился. И Диане показалось, что она слышит, как он вычитает одну цифру, выбитую на плите, из другой…
– Десять, – сказал Джонни печально, – столько же, сколько и мне.
Диана вспомнила могилу в Йорбе, где лежали Ма-ма и Ба-ба. Когда в последний раз она приносила туда цветы?
– Когда умерла твоя мама? – спросила она мальчика.
– Восемнадцать месяцев назад. Нет. Девятнадцать. – Джонни помолчал. – Двенадцатого ноября прошлого года, – добавил он.
– У тебя есть ее фотография, которую тебе хотелось бы показать мне? – спросила Диана.
– Нет. Я хочу сказать… У меня есть фотографии, но они только для меня, хорошо? – поспешил ответить он.
– Конечно. – Они постояли молча. – Автокатастрофа, верно?
Джонни кивнул, но продолжал смотреть на могилу ребенка.
– За рулем был твой отец?
– Но он же не виноват! – воскликнул Джонни.
– А кто-то говорил другое?
– Нет. – Джонни пару раз пнул ногой плиту.
– Хочешь рассказать об этом?
Он энергично потряс головой. Диана уже собиралась переменить тему разговора, когда Джонни добавил:
– Не сейчас.
– Пойдем домой? – предложила Диана.
Она старалась быть оживленной, но в душе было тревожно: дорога к дому идет вверх по холму, стало сумрачно. Лишь отдельные блики света пробиваются сквозь густые деревья. Ушел ли облаченный в кожу мужчина? Или стоит все там же и ждет, когда к нему присоединятся другие завсегдатаи ночи?..
