Рефрижератор ни с того ни с сего раскололся посреди кузова и оттуда выкатилась так и не взорвавшаяся бомба...
Все это было как в дурном сне, но, похоже, пугало не только нас, но и тех, чьи планы раз за разом срывались.
А потом нас пленили. На этот раз они решили не рисковать и сразу же поставили нас к стенке. Тупые зрачки смерти — автоматные дула — впились в нас, щелкнули затворы, а затем... Сухие щелчки. Руки судорожно дернулись к затворам — но те не шевельнулись, намертво врастя в корпус. А затем приклады и стволы осыпались с автоматов, как сухие листья. А Игорь, нагнетая ситуацию, принялся «по-магическому» вращать глазами, «работая на публику». И это сработало. Паника. Ужас. Вопль. Бег...
О «черной четверке» поползли легенды. И уже не мы боялись, а нас. Власть — она опьяняет. Но нам было не до того. Добившись невероятного, мы не захотели остановиться.
Все новые Большие Парни искали расположения юных чернокнижников. Но нашлись и те, кто не желал терять ни грамма прежней власти. Назревала война.
Тем временем в музыкальном трофейном фаллосе обнаружился пассажир. Догадались? Разумеется, наш старый знакомый, чьи уши-копии я до сих пор не снимал со своей настольной лампы. Гремлин!
Когда он выбрался проветриться, мы как раз обсуждали случай с расстрелом.
— Делов-то, — донеслось со стола, — а что по-вашему, автомат — не техника?
— Гремлин?!
— А кто же еще.
— Так это твоя помощь?
— А что, по-вашему, автомат сложнее автомобиля, которым вас пытались задавить? Или я в него не влезу?..
— А с чего это вдруг такие знаки почтения?
— Йуругу лучше спросите! Или уши, что на лампе висят по закону подобия...
Мы прихватили гремлина, когда пошли на встречу с новым Крестным Отцом. Он сам нас призвал, и мы гадали, что же он нам приготовил. По-крайней мере, оружие нам не угрожало.
— Ну-с, молодые люди, меня очень огорчает, что мы с вами не по одну сторону баррикад. И я думаю... У вас есть домашнее животное?
— Имеется, — рассеянно хмыкнул Игорек.
— Так вот, вы, надеюсь, не очень испугаетесь, если однажды утром найдете в своей постели... Нет, не все животное, а, скажем, его голову...
— Испугаемся? Скорее, мы найдем там голову того, кто попытается осуществить эту бредовую идею.
— А, ваше знаменитое чудовище... А если голову кого-то из родных?
— А вот тогда мы достаточно рассердимся, чтобы перестать шутить, как до этого, и заняться вами всерьез.
— Ах, какие ж мы гроз... Так все до этого было просто шутками?! Десятки моих лучших парней... Хорошо, что вы не успеете сделать ничего всерьез. Не дергайтесь. Я давно понял ваши принципы: у вас на службе гремлин или отряд гремлинов. Поэтому-то вас и нельзя было убрать. Но даже все гремлины мира не сделают ничего против ножа или меча. Ибо это — не техника. Вот досада...
