Я хотел было отдать карточку сразу, но тут явилась медичка, напичкала нас таблетками и зачем-то поставила градусники. Зачем — ума не приложу, ведь, кажется, понос не имеет ничего общего с гриппом.
Но мало того, что она засунула нам градусники, так она еще и торчала возле нас все пять минут. Я чувствовал, как карточка липнет к потеющему телу и все боялся, что медичка найдет ее, вынимая градусник. Поэтому, когда она взяла градусник у курчавого, я тут же вытащил свой и демонстративно протянул ей.
Наконец нас оставили вдвоем. Хлопнула выходная дверь санчасти, затихли вдали шаги.
— Ух, а я так боялся, что она у тебя карточку найдет, — шепнул курчавый.
«— А я что, не боялся?!» — хотел воскликнуть я, но почему-то (вот ведь дернуло за язык!) сказал вместо этого: — Ничего, сказал бы ей, что оло, она бы не стала смотреть...
— Ага, Пограничник юный нашелся...
— А ты, ты... Командор перекрашеный, вот кто ты!
— Ну, ты уж ляпнул!
— А че? А я ниче... Похож ведь! Копна волос, острое лицо, большие губы.
— И прочее, прочее, прочее... Ладно, карточку-то давай...
— А может, я еше посмотреть хочу.
— Ну так прыгай сюда, — он похлопал по своей койке, — вместе смотреть будем.
Я не заставил себя упрашивать дважды. Но, забираясь к нему под одеяло, все же ехидно спросил:
— Ну, и как же зовут благородного Командора?
— Благородного Командора зовут Игорь! А как кличут это юное дарование?
— Володька...
— Просто Володька?
— Ум-гу.
И я, прижавшись своим боком к его боку, достал из-под футболки промокший насквозь снимок.
Держал я карточку одной рукой. Другую же положил своему напарнику на бедро. Игорь же одной рукой обнял меня за талию, а вторую положил мне на грудь и легонько, будто бы нечаянно, гладил одним пальчиком мой сосок.
Моя вторая рука тоже долго не бездействовала: пальцами я гладил бедро, поднимаясь все выше и выше. запястье же мое подрагивало в ожидании. И вот... Ого! Рука аж остановилась, уперевшись в эту преграду, гордо и мощно вознесшуюся ввысь!..
Несколько раз качнув его член запястьем, я сдвинул руку и обхватил его всей пятерней. Прямо так, сквозь трусы.
Игорь сперва чуть-чуть дернулся, застонал, а затем быстро-быстро зашептал мне: — Ой, скорее сними с меня трусы, а то я счас кончу...
При этом попка его оторвалась от лежанки. Двумя быстрыми, уверенными движениями я стянул ему трусики аж до колен. Одеяло при этом скользнуло на пол, и я с изумлением воззрился в сумраке палаты на его член. Огромный, еще больше того, что на фотографии. Не такой толстый, нет, потоньше, но неимоверно длинный и прямой.
