Игорь наполовину вытягивал член и вновь с силой вгонял его внутрь, когда Агатти начал распрямляться. Сперва это только замедлило темпы Игорька, но тут чудо-дева махнула мне рукой, и я все понял. Быстро скинув низ одежды, я присоединился к ним спереди. Рукой задрав вверх член Агаттияра, я слегка присел, а затем резко распрямился, и мой собственный член легко скользнул в девичью вульву. Не могу сказать, что мне это сразу понравилось: отверстие ануса все-таки обхватывает член покрепче, и поэтому сперва мне показалось, что мой орган любви скользнул в какое-то мягкое слизистое пространство, едва касающееся головки, и лишь потом я начал ощущать определенную прелесть такого способа. Хотя и не могу сказать, что стал его горячим сторонником.
Даже ощущение Лешкиного члена, забравшегося тем временем в меня, было куда привлекательней.
Но Агатти, казалось, хотелось чего-то еще.
— Послушайте, привяжите меня за руки к дереву, словно насилуете, — попросил вдруг наш сотоварищ. — И покрепче, чтоб чувствовалось!
— А если кто вдруг увидит? Что они могут подумать?
— Так ведь это — игра, — сказал Агатти таким тоном, что мы вдруг ясно осознали, что на этой планете настоящее, страшное насилие попросту невозможно.
Используя наши кожаные пояски, мы крепко привязали кисти рук Агатти к двум близкостоящим деревьям, и сладострастные стоны «насилуемой» понеслись над зеленой полянкой. В новой позе Лешка уже не мог пристроиться ко мне, и поэтому, став немного сбоку, обхватил губами член Агаттияра и не отпускал до того самого момента, пока тот не откупился порцией сладкой горячей спермы...
В город мы возвращались все вместе. К тому времени Агаттияр уже знал нашу тайну, хотя и не сразу поверил в нее. «Накладные» груди его не убедили — оказывается, и среди его народа порой встречаются плоскогрудые. А вот отсутствие у нас женских «дырок» действительно привело его в полное изумление. Сперва он искренне посочувствовал нам, что мы никогда не сможем иметь детей, а затем долго удивлялся цивилизации, в которой женское и мужское начало существуют отдельно друг от друга. Мы же изумлялись его миру, в котором все существа выявились обоеполыми. Себя они называли андрогинами. (В отличие от земных гермафродитов, у которых мужское и женское начало подавляют друг друга, мешая достичь совершенства, у андрогинов оба начала были развиты до абсолюта, гармонично дополняя друг друга). И когда здесь образовывались семьи, то оба родителя рожали друг от друга детей. В сексе здесь было допустимо все, ибо как можно разделить для андрогина фрагменты секса на гомо- и гетеросексуальные? Абсурд! Нонсенс!..
