Опершись на белый блестящий косяк, в проходе слегка небрежно стоял ... Лешка!
— Аэ! Лешка! какими ветрами?! Леш, познакомься, это Игорь! Игорь, это — Лешка. Я тебе о нем говорил...
— Интересно, что же он наговорил. А пока добавлю в ваш спор пару эпитетов: крокозябра, снусмумрик, эльф пещерный... Достаточно или продолжить?..
— Лешка, ты, как всегда, прелесть!
— Ага. Я знаю...
— И все же — какими ветрами?
— Попутными. Решил прикинуться шлангом. Мол, температура большая.
— Ага. Уже резиной воняет...
— И зачем это нужно? — подал голос Игорь.
— Д! Н! У!
— То есть?
— Дуракам На Удивление. Так что удивляйтесь. Напару.
— Было бы кому. Кстати, — ехидно спросил Игорь, — Ты знаешь, что такое один француз?
— Ну?
— Любовник. А два? Дуэль. Три? Революция. Один англичанин? Джентельмен. Два англичанина? Светская беседа. Три? Парламент. А один фэн?
— ?!
— Распиздяй! Два фэна? Конгресс или фестиваль. Три фэна? Весь Кристалл на ушах! А нас как раз трое!
В разгар смеха явилась медичка.
— Ребята, что это за грохот? Это смех или табун лошадей?
— Табун ломов!.. (это — хором в три глотки. И снова смех)
— Над чем хоть смеемся?
— Над Кристаллом!
— Каким кристаллом?
Снова взрыв смеха. Громче всех — Лешка. На него и глядит медичка.
— А Вы что здесь делаете, молодой человек?
— Как что, к Вам на прием... Температурю...
Медичка трогает его лоб рукой.
— Марш на свободную койку! А градусник — под мышку. Нет, под левую, пожалуйста...
Лешка вытягивается поверх простыни. Прижимает левую руку к себе:
— И вот он лежит недвижим
Под одеялом чужим...
— Ладно, поэт... — медичка выходит в приемную. Лешка хмыкает:
— Операция «Шланг» продолжается...
Через пять минут на градуснике сияет 38,2 , и Лешку прописывают в нашу палату.
— Ты че, вправду заболел? — с тревогой спрашиваю я.
— Была бы охота! Простой аутотренинг.
— Ага, — встрял Игорь, — Лежишь и думаешь про себя: «Я чайник, я чайник, я закипаю, сейчас я совсем закиплю...» Или «Закипю»? Кто знает?
— Слон знает. У него голова большая. А я просто попробовал повысить обмен веществ. Ну, скорость сжигания пищи в организме...
— Лешка! Алексей! Я вот смотрю и думаю: слишком уж много вы знаете, хлопцы, как для этого вашего возраста. Это что — акселерация? Или все нынешние фэны такие?
— Сам ведь не хуже знаешь: тоже ведь фэн! — прокомментировал я, поворачиваясь на спину и обнаруживая большое вздутие одеяла: после Лешкиного прихода мой «малыш» уже не успокаивался.
Я смотрел на Лешку с обожанием. Я ведь понимал, что привела его сюда не лень ходить на зарядку, а тоска по мне. И мне стало даже немножечко неудобно, что я изменил ему с Игорьком. Но — сделанного не воротишь, а дальше-то как быть? Признаться во всем? А вдруг Лешка обидится и уйдет? Нет, не из палаты, а вообще — уйдет. Не говорить? А как же тогда смотреть в его честные любящие глаза, в эти сияющие изумруды. Я поколебался и решил отложить объяснения на вечер.
