Пален. А то, ваше величество, что надо быть готовым ко всему. Мы объявляем войну пяти-шести европейским державам.
Мария Федоровна (всплескивая руками). Herr Iesu![27] Пяти — шести…
Пален. Да. Сколько именно, я, признаться, и счет потерял. А когда доложить осмелился, не много ли будет, то ответить изволили: «Сколько бы мух ни жужжало у меня под носом, я их гоню». — Но нам Европы мало, нужно и Азию; поход на Индию…
Мария Федоровна. На Индию!
Пален. Да, по следам Александра Македонского, к священным водам Инда. Двадцать тысяч Донских казаков уже выступило к Оренбургу и далее, по степям неведомым, без обоза, без продовольствия, без дорог и даже без маршрутов. Велено завоевать Индию — и завоюем.
Мария Федоровна. Граф, граф… aber um Gottes willen… что вы говорите? Может ли быть, чтобы мы ничего не знали?
Пален. Я и сам не знал до последней минуты и, чай, многого еще не знаю.
Мария Федоровна. Господи, Господи… что же будет?
Пален. А будет, полагаю, то, что англичане Индию даром отдать не согласятся и пожалуют к нам в гости. Не сегодня-завтра флот их появится у наших берегов и начнет бомбардировать сперва Кронштадт, а потом и Петербург.
Мария Федоровна. Петербург! Herr Iesu!
Пален. Да, и мы погибли — погибла Россия.
Мария Федоровна (всплескивая руками). Господи, Господи… что же делать?
Пален. Делать нечего, ваше величество, — погибать, так погибать.
Мария Федоровна и Пален говорят тихо.
Константин (Александру, кивая украдкой на Палена). Прехитрая бестия!
Александр. А что?
Константин. Разве не видишь, к чему клонит?
Александр. К чему?
Константин. А к тому, что батюшка спятил.
Александр. Что ты, Костя!
Константин. Ну да, а то как же? И знаешь, Саша, ведь, может быть, и вправду… Голова-то у него умная — умнее, пожалуй, всех наших голов, да есть в ней машинка, на одной ниточке держится, — а как порвется эта ниточка — машинка завернется — и капут!
Александр. Страшно…
Константин. Да, страшно… А впрочем, наплевать — все там будем…
Мария Федоровна (тихо Палену). Как? Как? Повторите.
Пален. Я вижу, говорит, что пора нанести великий удар.
Мария Федоровна. Великий удар? Что ж это значит?
Пален. Не знаю, ваше величество, подумать боюсь…
Мария Федоровна (всплескивая руками). Ах, понимаю, я теперь все понимаю. Он хочет меня и нас всех… Боже мой! Боже мой!.. Так вот, что значит… «Ежели, говорит, сударыня, вы Екатерина II, то я вам не Петр III». Я тогда не поняла, а теперь… теперь… Да ведь это значит, что я хочу его… Herr Iesu! Это я-то, я… Paulchen, Paulchen!
