Так пролетел день, клонившийся теперь к вечеру, мы вернулись домой, купив по дороге готовой еды на ужин, чего попроще, чтобы не стряпать, и хлеб, который она легко и изящно отламывала кончиками пальцев, будто срывала ягоды. Очаровательна, да, ко всему прочему я начинал находить ее очаровательной, и чего тебе еще надо? - спросил я себя.
Потому что мне было надо что-то еще. Я сам не знал, что именно, но понял позднее вечером, когда мы посмотрели вместе наш первый фильм, старый фильм в «Техниколоре» - с полицейскими, сумасшедшим ученым в тергалевом костюме и актрисой в розовом, ловившей муху детским сачком для бабочек, фильм пересказывать не стану, его надо смотреть, и лучше всего вместе с ней, впрочем, не буду никого расхолаживать, - короче, вечером я понял, что если мне чего и не хватает, так это чтоб мы провели вместе ночь. И мы провели ее вместе, спали, правда, не очень хорошо, слишком много точек соприкосновения, но не скажешь, что первый блин комом, к утру, как оказалось, мы все-таки добрых три часа проспали, оставалось только выпить кофе и снова лечь в кровать.
В итоге воскресенье получилось укороченным. Мы вышли поздно, пообедали в кафе, потом прогулялись пешком, поговорили о детях и даже о Симоне. Чтобы поцеловать первых и объясниться со вторым, Одри решила ближе к вечеру заглянуть к себе, причем неизвестно, на сколько это могло затянуться. Может, ты тоже зайдешь? - предложила она. С тобой? - удивился я. Ну да, не без меня же, ответила она. А дети? - спросил я. А Симон? И вообще, недоумевал я. Знаешь, мне нужно кое-что тебе сказать, проговорила она.
Мы шли по бульвару неподалеку от площади Клиши, это чуть южнее моего дома, здесь было шумно, я почувствовал, что разговор важный, и увел ее в тихую улочку, где мы остановились под козырьком какого-то подъезда, поскольку не знали входного кода. Тут, в укрытии, Одри могла говорить спокойно, если, конечно, кому-нибудь не вздумается пойти домой, такой риск существовал, однако пойти домой, рассудил я, исходя из личного опыта, не так уж просто, не так уж часто это случается. Но желающий, разумеется, появился немедленно и набрал код, я почувствовал в нем сообщника, поскольку выглядел он прилично и его наверняка ждала женщина, мне даже захотелось ему поаплодировать. Когда он зашел в подъезд, Одри сказала: послушай, Симону уже все про нас известно, предпочитаю, чтобы ты это знал.
Ты ему вчера по телефону сказала? - спросил я.
