Арочная дверь часовни, освещенная с двух сторон газовыми лампами, слегка заскрипела, когда она открыла ее.
Кто-то зажег свечи на алтаре. Круг света освещал золотой иконостас и белоснежную ткань, окаймленную кружевом.
Темные витражи цветного стекла занимали большую часть стены с восточной стороны часовни. Днем, вероятно, часовня купалась в разноцветных бликах света. Джиллиана не ходила на воскресную службу, но была наслышана о великолепии здания. Даже на Арабеллу оно произвело впечатление.
Она не видела его, пока не прошла полпути до алтаря. Сидя за массивной мраморной колонной, он казался человеком, намеренно ищущим уединения. Дрогнувшими руками Джиллиана стиснула шаль. Она не знала, идти ей дальше или остановиться; заговорить или молчать. Грант сам заговорил голосом, который был едва ли громче шепота:
– Это снова вы, мисс Камерон?
Мгновение Джиллиана колебалась – слова доктора Фентона отчетливо звучали у нее в голове. Будь она умнее, сразу покинула бы часовню. Вернулась бы в Роузмур, заперлась в своей комнате и молилась бы о том, чтобы Всевышний вмешался и избавил ее от этого влечения.
Но Джиллиана не сделала этого – она повернулась на звук его голоса.
– Да, ваше сиятельство. Простите мое вторжение.
– Есть ли в Роузмуре место, которое было бы запретным для вас? Не желаете ли осмотреть винный погреб? Или старую темницу? Считается, что в ней водятся привидения, и я не сомневаюсь, что вас она приведет в восторг.
Уязвленная, она парировала в тон ему:
– Если есть такие места, где мне не следует бывать, ваше сиятельство, пожалуйста, назовите их. Я не знала, что вторгаюсь в вашу лабораторию. Теперь, оказывается, и в часовню мне вход воспрещен? – Она оглядела просторное помещение. – Она предназначена лишь для графов? Разве Господь не един для всех? Или Роберсоны претендуют на особые отношения с Всевышним?
– Напротив, мисс Камерон, – последовал сухой ответ Гранта, – мы не питаем большой любви к Богу. Как и Бог, очевидно, не питает особой любви к нам.
Была в его тоне такая печаль, что Джиллиане пришло в голову, что он, возможно, здесь по той же причине, что и она, – в поисках какого-то утешения.
Она повернулась и, не говоря ни слова, направилась к двери.
– По ком вы скорбите?
Вопрос заставил ее замереть.
– Я уже спрашивал вас об этом, помните?
Не оборачиваясь, она ответила:
– Почему вы решили, что я по ком-то скорблю, ваше сиятельство?
– Во-первых, ваш ответ был очень уклончивым, – сказал он. – И еще я заметил печаль в ваших глазах, мисс Камерон.
