Когда он вышел из кухни, в груди заныло. Ричард с новой силой ощутил боль утраты Эмили – той Эмили, которую он любил. Нежное, всегда отстраненное создание с глубокими тайными особенностями. Как он мечтал их открыть! Неужели одна из этих особенностей – что Эмили была недоброй?
«Ты мечтал узнать, – горько сказал он сам себе, поднимаясь по лестнице, – вот и узнал».
Под внешней кротостью скрывалась бессердечность, и от этого страдала Джиллиан. Страдала молча, не жалуясь. Думать об этом было невыносимо.
Вдруг ему страшно захотелось увидеть Флер. Открытую, любящую, безоглядно-добрую. Флер подарила счастье Джиллиан, ему самому и всем вокруг. Когда ее голос вдруг отозвался из-за двери, у Ричарда слезы навернулись на глаза. Любовь захватила его, втолкнула в дверь, заставила заговорить.
А потом он, наконец, разглядел Флер, сидящую перед зеркалом в шляпке – точно такой же шляпке, какая была на Эмили в день свадьбы. Когда Эмили аккуратно снимала ее, Ричард впервые наткнулся на холодные стальные врата, всегда стоявшие между ними. Он полусознательно ожидал, что Флер сейчас сделает то же самое: бережно снимет шляпку, посмотрит сквозь него и спросит:
«В котором часу обед?».
Вместо этого она отшвырнула шляпку как не что жалкое, ненужное, досадную преграду между ними. Между ним и Флер. Она протянула к нему руки – живая, открытая, любящая.
– Флер, я люблю тебя, – услышал он свой голос. – Я люблю тебя. – По щеке скатилась слезинка. – Я люблю тебя.
– И я люблю тебя! – Она повисла у него на шее. – Какой ты милый!
Ричард уткнулся лицом в бледную шею Флер. Вдруг хлынули слезы. Он плакал по идеальной Эмили. Узнав о том, что она не была непогрешима, он утратил невинность. Губы его были влажны и солоны, когда он, наконец, прижал их к губам Флер. Ему было необходимо чувствовать ее тепло, разрушить все разделяющие их барьеры.
– Чего я ждал? – прошептал он, пока его руки лихорадочно блуждали по телу, которое она предложила ему еще несколько недель назад. – Чего я, спрашивается, дожидался?
Он умирал от нетерпения, срывая с себя одежду, чувствуя то тут, то там прикосновение обнаженной кожи Флер. Когда ее руки легко прошлись по его спине, Ричарда затрясло от предвкушения. Он почти боялся, что, кинувшись с края пропасти, не достигнет другой стороны.
– Иди ко мне…
Ее тихий, мелодичный голос раздавался у самого уха Ричарда, теплые пальцы уверенно касались его тела. Он был не в силах ответить, он ничего не мог, только вздрагивал, парализованный блаженством. А потом она медленно вобрала его губами, и Ричардом овладело безмерное, исступленное наслаждение, отнимающее волю. Он сдавленно застонал, затем вскрикнул и в полном изнеможении рухнул в объятия Флер.
