Часто он возвращался мыслями к Эмили и чувствовал себя виноватым, что наслаждается жизнью, проводит столько времени с Флер, что поцеловал ее. А еще ему было совестно, что он совсем забыл, зачем начал встречаться с Флер – чтобы как можно больше узнать об истинной Эмили. Иногда во сне ему являлась Эмили с бледным укоряющим лицом, и тогда он просыпался, сжавшись в комок от горя, обливаясь потом от стыда, но к утру образ покойной жены тускнел, и Ричард снова не мог думать ни о чем, кроме Флер.
– Поразительно хороша! – возмутился Ламберт.
– Я же говорила, – ответила Филиппа. – Разве ты не обратил на нее внимания на панихиде?
Ламберт пожал плечами.
– Вероятно, я подумал, что она довольно привлекательна. Но… посмотри на нее сейчас!
Подразумевалось: посмотри на нее рядом с твоим отцом.
И они молча смотрели, пока Флер снимала свое алое пальто. Под ним обнаружилось облегающее черное платье. Флер слегка изогнулась, разглаживая платье на бедрах, и Ламберт вдруг ощутил мгновенное жгучее желание. Какого черта, почему рядом с Ричардом такая женщина, а он вынужден обходиться Филиппой?
– Идут, – сказала Филиппа. – Здравствуй, папа!
– Здравствуй, дорогая, – ответил Ричард, целуя ее. – Ламберт, добрый день!
– Добрый день, Ричард.
– Знакомьтесь – Флер.
При этих словах Ричард не смог сдержать горделивую улыбку.
– Очень рада с вами познакомиться. – Флер тепло улыбнулась Филиппе и протянула руку. Филиппа, после секундного колебания, пожала ее. – А с вами, Ламберт, мы уже встречались.
– Весьма мимолетно, – сухо ответил Ламберт.
Флер удивленно взглянула на него и снова улыбнулась Филиппе. Та, слегка волнуясь, ответила на ее улыбку.
– Простите за опоздание, – сказал Ричард, разворачивая салфетку. – Мы… ммм… отвлеклись на незапланированную интерлюдию с парочкой монахинь. Монашки в бегах.
Он покосился на Флер, и оба вдруг начали хохотать.
Филиппа тревожно оглянулась на Ламберта. Тот поднял брови.
– Прошу прощения, – сквозь смех проговорил Ричард. – Долго объяснять, но это было ужасно смешно.
– Очевидно, – заметил Ламберт. – Вы уже решили, что будете пить?
– Мне «Манхэттен», – сказал Ричард.
– Что-что? – вытаращила глаза Филиппа.
– «Манхэттен», – повторил Ричард. – Не ужели ты не знаешь этот коктейль?
– До прошлой недели Ричард сам пребывал в непорочном неведении по части «Манхэттена», – вмешалась Флер. – Обожаю коктейли, а вы?
– Не знаю, – растерялась Филиппа. – На верное, да.
Она отхлебнула газированной минеральной воды и попыталась припомнить, когда в последний раз пробовала коктейль. И тут, не веря своим глазам, увидела, как рука ее отца скользнула под стол и потянулась к руке Флер. Филиппа глянула на мужа: Ламберт как зачарованный смотрел туда же.
